Она потягивается сладко, как кошка, всем видом демонстрируя нетерпеливое ожидание.
Она, на работе, снимает со спины прошедшую по коридору фигуру.
Ее голос (шепотом): А вот и он. Человек, который думает, что он – мой начальник. На самом деле все скоро переменится, но он об этом еще не знает. Ему еще рано об этом знать. Скоро это человечка пригласят в большую-пребольшую комнату. Там ему скажут, что одна маленькая, но о-очень злая сучка завтра сядет в его кресло. Но об этих мелочах тебе знать не обязательно. Они не заслуживают того, чтобы стать сюжетом для песни...
Камера стоит на штативе.
Он очень медленно раздевает жену. Больная рука делает его движения угловатыми. Она помогает ему движением плеча или бедра. Ее глаза мечтательно закрыты. Изредка она тянется к столу, чтобы налить себе новую рюмку.
Она: Помнишь, мы мечтали о том, что будем заниматься этим каждый день.
Он: Да.
Она: Но на это никогда не было времени... Сначала Мыш, потом твоя работа...
Он: Да. А теперь Мыш научился крепко спать.
Она: И мы можем заниматься этим каждый день.
Он: И мы занимаемся этим каждый день.
Она: Мы занимаемся этим каждый день и спим обнявшись.
Он: Да. Мы занимаемся этим каждый день и спим обнявшись, потому что иначе нам будет совсем плохо.
Она: Да. Это все, что осталось...
Он: Не так уж мало.
Она: Не так уж мало... Не так уж мало... (мягко отстраняется и, полураздетая, опускается на пол, на четвереньки. Начинает ползать по полу, заглядывая под кресло, диван)
Он: Что ты ищешь?
Она: Не знаю. Что-нибудь из прошлой жизни. Когда все было хорошо.
Он: Ничего не осталось после ремонта. Помнишь? Мы продали и выбросили все, что оставалось.
Она: Какая-нибудь пуговица... Заколка... Что-нибудь...
Он: Я сохранил твои письма. Хочешь?
Она: (резко) Нет! (тише) Нет... Я боюсь. Их надо было выбросить самыми первыми...
Садится на пол. Стягивает с кровати плед и закапывается в него.
Она: Дядька мой. Что мы натворили? Что мы натворили, дядька...
Он: Не «мы», а «я». Ты тут не при чем. Это я хватал Любовь за жопу. А у нее там тоже... электрический орган (кивает на больную руку).
Она: Ты теперь хороший.
Он: Я притворяюсь.
Она: Нет, хороший. Я сначала не верила, а теперь верю.
Он: Толку то? Тебя все равно не вернуть...
Она: Тогда прогони то, что осталось.
Он: Не могу. Сил не хватает.
Она: И я не могу уйти...
Он: Кажется, в шахматах это называется «пат»...
Она: Не знаю, как это называется в шахматах, но в жизни это называется «пиздец».
Он: Да уж, не хэппи энд.
Она: Трахни меня.
Он: Не хочу.
Она: Тогда ударь.
Он: Как ударить?
Она: Сильно. Иди ко мне, я тебе покажу...