Со старшим сыном Бортэ - Зучи у меня не очень складываются отношения. Когда познакомились - ему было лет семнадцать на вид, Бортэ говорит - девятнадцать, может и так. Что-то у него в отношениях с родным отцом было не в порядке и эта настороженность на меня перешла. Подростковый и юношеский возраст вообще штука сложная, стараюсь это скрытое в нем как-то преодолеть, надеялся - с годами сгладится. Думал, к матери меня ревнует, повзрослеет, во всем сам разберется. Но как-то холодок все равно сохраняется. Может быть, с отцом меня постоянно сравнивает и сравнение не в пользу его отца, это его обижает? Я его берегу как могу, а могу - все время, поэтому в походы старался не брать - старший сын, первый наследник, а если совсем прижимало, как тогда на восточной границе, оставлял в лагере. Но кто-то должен был охраной лагеря командовать? Второго сына брал с собой в атаку, так его и ранили, чуть не умер. Хорошо, что яд от стрелы отсосать из раны успели. Может в этом причина, думает, я сознательно держу его на дистанции, за труса считаю? Неплохо бы в этом разобраться и снять все недоразумения и недомолвки между нами, после двадцати он в возраст вошел и пора его учить управлять государством, готовить к тяжести, которая когда-нибудь упадет на его плечи и может сломать. Жить для других - непростая судьба.
По всей протяженности северной границы нашей страны тянутся бескрайние леса. Они населены множеством племен, говорящих на нашем языке, почти неотличимых по внешнему виду от нас, но ведущих совершенно другую, хоть и кочевую, жизнь. Неотличимых - неправда. Легко. У них ноги прямые. У них нет юрт и палаток, они не используют для передвижения в лесу лошадей, даже вообще не держат скота, добывая мясо охотой. Зимой по лесу на самодельных лыжах бегают, но пользуются не двумя палками, а одной. Мне, в третьем классе, друг отца из Сибири камусные лыжи подарил, подбитые кусками шкуры, короткие, мне, третьекласснику - по плечо и широкие. Я на них всех обгонял и бегал вообще без палок. Живут в шалашах из коры и ветвей, разбросаны по гигантским территориям, потому что, при большой скученности в лесу - просто не прокормиться. У нас c ними идет небольшая меновая торговля мехами, больше о них, практически, ничего неизвестно, потому что предмета для интереса к ним не было, у всех своих военных забот хватало, а с этих, мол, что взять? Во время войны за Центр и Запад они стояли на стороне наших противников, и часть выпертого из страны народа спокойно ушла в северные леса, благодаря этой поддержке. В общем - лесные монголы, только еще менее цивилизованные, чем их степные братья, промышляющие скотоводством. Живут почти первобытным строем, занимаются охотой и собирательством, до звероферм и огородов пока не дошли. А у нас, совсем немного, но даже землепашество есть, все очень примитивно, но в Центре и на Западе, в южных районах, небольшая часть народа засевает поля каким-то зерном, я посмотрел - такого растения не знаю. На овес похоже, но не он. Переняли у южных соседей. Поддерживаем землепашцев, конечно, раз занимаются этим делом, значит - выгоду видят. И народ их продукцию с удовольствием потребляет, проблем со сбытом нет. Зерно в ступках в муку толкут и хранится эта мука годами.