Стражи двинулись в путь, а остальные, сопровождавшие их, расположились вдоль границы. Почти никто не разговаривал. Пройдет, наверно, часа три, прежде чем они вернутся. Темная, свинцовая тяжесть скапливалась в груди. Пытаясь не обращать на нее внимания, я села на землю и положила голову на плечо Лиссы, страстно желая, чтобы время текло быстрее. Морои, пользователи огня, разожгли костер, и мы грелись около него.
Минуты, однако, не летели, а ползли еле-еле. Но, в конце концов, кто-то закричал, что стражи возвращаются. Я вскочила и побежала, чтобы посмотреть, но увиденное заставило меня резко остановиться.
Носилки. Носилки с телами погибших. Мертвые стражи, с бледными лицами, невидящими глазами. Один из мороев отбежал, и его вырвало в кусты. Лисса заплакала. Одного за другим мертвых проносили мимо нас. Я смотрела, чувствуя внутри холод и пустоту, задаваясь вопросом, будут ли мне являться их призраки, когда я снова выйду за пределы магических защитных колец. В конце концов, мимо прошли все. Пять тел, но ощущение было такое, будто их пятьсот. И лишь одного тела я не увидела. Того, которое так боялась увидеть. Я подбежала к матери, которая тоже помогала нести носилки. Она не смотрела на меня и, без сомнения, понимала, о чем я хочу спросить.
— Где Дмитрий? Он… — Надеяться не на что и даже спрашивать было трудно. — Он жив?
О господи! Неужели мои молитвы были услышаны? Что, если он просто ранен, ждет, когда пришлют врача?
Мать ответила не сразу и таким голосом, что я с трудом узнала его.
— Его там не было, Роза.
Я споткнулась на неровной земле и торопливо нагнала ее.
— Подожди, что это значит? Может, он ранен и ждет помощи…
Она по-прежнему не смотрела на меня.
— Молли там тоже не было.
Молли была та моройка, которой стригои успели «закусить». Примерно моих лет, высокая, красивая. Я видела в пещере ее тело, совершенно обескровленное. Она, безусловно, была мертва — не просто ранена — и, значит, никак не могла уйти оттуда. Молли и Дмитрий. Их тела исчезли.
— Нет… — Я начала задыхаться. — Ты же не думаешь…
Слеза скатилась с уголка глаза матери. Никогда не видела ее в таком состоянии.
— Я не знаю, что и думать, Роза. Если он выжил, то, возможно… возможно, они забрали его «на потом».
Мысль о Дмитрии как о «закуске» была слишком ужасна, чтобы выразить ее словами, но альтернатива этому была еще ужаснее. И мы обе понимали это.
— Но они не стали бы забирать Молли «на потом». Она уже какое-то время была мертва.
Мать кивнула.
— Мне очень жаль, Роза. Точно нам ничего не известно. Скорее всего, они оба мертвы и стригои утащили их тела.