Схватив Санни, Ченс развернул ее так, чтобы она оказалась прямо перед душем.
– Тогда выключи, если ты так переживаешь.
Санни послушно повернула ручку, потому что ненавидела тратить воду впустую, к тому же от нее в ванной комнате и так уже все намокло.
– Вот, надеюсь, ты удовлетворен.
– Отнюдь, – Ченс развернул Санни лицом к себе и, впившись поцелуем в ее губы, попытался держать ее тело под таким углом, чтобы продолжать на нее смотреть, – я сегодня говорил тебе, насколько ты чертовски сексуальна?
– Сегодня? Ты мне вообще этого никогда не говорил!
– Говорил.
– Нет. Когда?
– Прошлой ночью. Несколько раз.
Капельки воды, оставшиеся на его густых черных ресницах, очаровали ее, но она постаралась не обращать на это внимания.
– Это не считается. Все знают, что нельзя верить тому, что мужчина говорит, когда находится в... мм…
– В тебе? – подсказал он, усмехаясь.
Она сурово взглянула на него.
– Я собиралась сказать «в экстремальных условиях», но думаю, такое применяется только к выживанию.
– Это довольно похоже, – он опустил взгляд на ее грудь, и выражение его лица изменилось, смех затих. Все еще придерживая Санни одной рукой, другой он нежно провел по ее телу и, добравшись до груди, нежно обхватил мягкое полушарие. В глаза сразу бросился контраст между смуглостью его длинных пальцев и светлой кожей девушки.
– Ты так сексуальна, – прошептал Ченс, чувственно растягивая слова. Санни уже хорошо знала этот тон, поскольку за последние две ночи слышала его довольно часто. – И красива. Твоя грудь вся сливочно-розовая, пока я не поцелую твои соски. Тогда они сморщиваются и краснеют, словно просят меня приласкать их.
От этих слов ее соски напряглись, набухли и покраснели. Ченс, застонав, склонил голову к ее груди и принялся терзать губами нежные полушария, вода капала с его темных волос на ее кожу. Санни чуть откинулась на поддерживающую ее руку и отчаянно уцепилась за плечи Ченса. Она не знала, как долго будет в состоянии вообще стоять. Низ живота сводило, она задыхалась.
– И твой зад, – прорычал Ченс, – у тебя очень аппетитная маленькая попка.
Развернув Санни спиной к себе, он начал поглаживать ее упругие ягодицы, очерчивая руками плавные изгибы женского тела. Ноги Санни задрожали, и, чтобы удержаться, она схватилась за край туалетного столика. За почти двухметровой в длину столешницей из искусственного мрамора располагалось зеркало во всю стену. Санни едва узнала себя в отражавшейся там голой женщине – женщине, по чьей спине с влажных волос стекла вода и капала на пол. Ее лицо, на котором явно читалось желание, буквально пылало, веки отяжелели.