Ник ведь тоже продукт системы позиционирования. Поначалу многие предпочитали боевые прозвища, но потом увлеклись… и началось. Изгалялись кто во что горазд. Смотришь, бывало, в КПК, а рядом с тобой бродят ребята с потрясающими кличками вроде «Нетрогайубью», «ДетскийКаратель» или, не к ночи будет помянут, — «Кровавый грибник».
Конечно, в бою никто их так не называет: в скоротечной перестрелке нет времени целиком печатать в КПК или выкрикивать по радио полные ники. Меня обычно сокращали до Энжи. Но на промежуточных дневках, на отдыхе при долгих переходах и даже в госпитале звучные ники помогают скоротать время. Сначала следует смешная интерпретация или издевательский вопрос, потом, слово за слово — уже сцепились языками, поругались или поржали.
И сколько мэры ни пытались сей обычай запретить, ничего не получалось. Народ втянулся. А ведь из-за подобных вещей войны начинались. Не только между кланами, но и между городами. Забредет в Новую Москву гордый, но неопытный юнец из Атланты. В информашке у него все записи на бейзике, а позывные такие, что глаза на лоб лезут. Пафосные донельзя — SuperHero какой-нибудь. Ну, а наш, доморощенный деревенский говномес, что только пришел в город и не успел еще подтереть слюни, в атлантическом бейзике, понятно, не силен. И потому видит перед собой исключительно Суперхера, о чем сразу же и заявляет ему в приват-канал. Хорошо если не на общем.
Дальше понеслось — взаимные оскорбления, дуэль, остывающий труп. А то и десять, если кто вступится.
В баре царил приятный сумрак. Несколько столиков в самой глубине оккупировала молодежь — явно только что с Арены. Перед входом дремал, положив голову на руки, пожилой старатель. Количество пустых кружек на его столе сразу и не сосчитаешь. В шахтах говорят: «Вынес хорошо». У них ведь важно не только нарубить, но и до выхода донести, и мародерам не попасться.
Этот явно донес. Гуляет теперь.
Бармен, здоровенный лохматый верзила, приветственно кивнул мне: заказываешь?
Я побренчал медью. Немногочисленным монеткам понадобилось несколько секунд, чтобы собраться вместе и звякнуть. Бармен с пониманием усмехнулся:
— Из дешевого — только домашний самогон Бейля. Но есть и хорошая новость: его много.
Конечно, эту ужасную бормотуху я знал. Но для поддержания разговора все-таки спросил:
— Из чего гонят? Надеюсь, к третьему стакану у меня дополнительный глаз на лбу не вырастет?
Он расхохотался.
— Это, брат, смотря с чем смешивать… — Обернулся, ухватил могучей ручищей неказистую бутылку и спросил: — Так тебе сколько? Пять? Десять?