Только динго нам и не хватало. Для полноты ощущений.
— Это еще кто? — заикаясь, спросила Кира.
— Падальщики. Дикие собаки.
— Динго?
Я кивнул — конечно они, кто же еще.
КПК показывал восемь целей, но, зная повадки стаи, я ждал еще не меньше десятка. Санитары пустошей хорошо организованы: может статься, что эти — лишь разведка, которая должна определить, силен ли враг. Если противник не слишком опасен, ранен или по какой-то причине не способен сопротивляться, тогда приходят добытчики, быстрые, с крепкой шкурой и мощными челюстями. Укус динго всегда опасен, даже если живот и горло прикрыты, она может тяпнуть за лодыжку, да так, что отнимется нога.
— Кира, бронежилет.
Пока собачки добегут до нас — успею приодеться. А там посмотрим, кто лучше кусается: песьи зубы или пуля 7,62 со стальным сердечником.
Я скинул джинсовку, протянул руку за сталк-комплектом.
— Ой, — сказала Кира, — у тебя на шее…
— Знаю-знаю. Давай скорее.
Шея, плечо и правая рука саднили так, что впору лезть на стену. Или на дерево.
Кое-как я все же напялил бронежилет, затянул ремни. Ладонь горела огнем, словно кто-то методично поливал ее кислотой.
Я встал на колено, натянул на руку ремень СВД, уперся локтем: динго — проворные существа, и сейчас мне нужна была не только меткость, но и быстрота. Если удастся сразу подстрелить вожака и еще хотя бы двух-трех, остальные вряд ли ввяжутся в бой.
Шакалы всегда трусливы, люди они или звери — не важно.
Кира всхлипнула.
— Что случилось? — спросил я не оборачиваясь. Не до того — в сетке прицела уже скалилась лохматая собачья голова. По сточенным черноватым клыкам текла слюна, из пасти свисал язык, бледно-розовый, как пещерный червяк.
— Тебе больно, я чувствую… Может, я полечу тебя? Хотя бы немного.
Несмотря на сильное напряжение боя, на ярость и желание убивать, которое всегда появляется, стоит поймать в оптику очередного мутанта, на сердце у меня потеплело. Пусть Кира сто раз не обученная, пусть не всегда вовремя лезет со своей пси, но помочь она хочет совершенно искренне. Раньше я о таких псиониках не слышал, даже медиумы у федеральных госпиталей не лечат за просто так, один— два медяка в карман положат все равно.
Может, она и правда когда-нибудь станет великой, избавит мир от вируса X. Если доживет. И если один сталкер с микросхемой под черепом перестанет забивать голову всякой ерундой и доведет ее до Москвы.
Неужели это трудно — защищать того, кто тебе доверился? И так ли важно, кем он станет и где его ждут?
«Ты поклялся, сталкер. Остальное — потом».
Затвор плавно пошел вперед, ствол снайперки хищно вцепился в горло передней твари.