Звуки выстрелов били по ушам все сильнее, мне даже показалось, что я приметил отблески дульных вспышек. Потом передо мной вырос гребень невысокого холма, поросшего жесткой колючей травой.
Прекрасный наблюдательный пункт.
Еще один старатель, «Иксмен», поймал две пули в грудь и исчез с экрана. Парень с ником «Турчин», свободный, уже схлопотавший семь граммов свинца, истекал кровью. Кардиодатчик КПК выдавал нитевидный пульс, отметка «здоровье» колебалась у критической красной черты.
Да где ж эти твари?!
Я вырубил комп и пополз на вершину холма. Распластался на гребне, подождал, пока глаза привыкнут к вспышкам. Ну-ка, кто у нас тут такой меткий?
Оборонявшихся осталось трое. Шахтеры скупо били короткими очередями, прячась за камнем. Теперь я видел их очень хорошо: прикрывая друг другу спины, они всаживали пули куда-то в темноту. Судя по всему — по замеченным вспышкам. Третьего нигде не было видно.
Ладно, позиция у старателей неплохая, может, и продержатся еще сколько-нибудь, пока патроны есть. Где же мародеры?
Тяжело вдарил очередной залп СВД. Из камня над головами шахтеров брызнул сноп искр, вниз осыпалась песчаная крошка.
Попался!
Вспышку выстрела приметил не я один, автоматы старателей дружно грянули в ответ.
Вот и хорошо, все чем-то заняты.
Надеюсь, это был не отвлекающий маневр, и, пока внимание караванщиков (и мое!) отвлечено вражеским снайпером, никто не заходит к ним в тыл.
На всякий случай я в последний раз осмотрелся, запомнил ориентиры и заскользил вниз с гребня.
Но едва я оказался на земле, как произошло одновременно три события.
Кто-то тоненьким голоском пронзительно закричал:
— А-аааа! Сза… — И сразу же замолк.
Еще раз жахнула СВД, заставив встрепенувшихся на крик старателей снова вжаться в камень.
А откуда-то с противоположной стороны, из-за спин шахтеров, совсем не страшно хлопнул еще один выстрел. Словно ударил в ладоши ребенок.
В утоптанный круг у камня, медленно вращаясь и дымя запалом, влетела граната.
Зажмуриться я не успел.
Вспышка фотоимпульсного боеприпаса резанула по глазам ослепительно белым. Как будто в десятке шагов от меня зажглось пылающее полуденное солнце. Я крепко, изо всех сил сжал веки, закрылся рукой, но свет, казалось, уже проник в зрачки и навсегда остался там, всепожирающий, убийственно-яркий.
Шахтеры что-то кричали. Прогрохотала длинная, вполмагазина, очередь.
Я откатился назад, туда, где по моим представлениям находился спуск с холма. Но что-то не рассчитал и больно врезался ребрами в земляную преграду. Хрипло вдохнул, давя крик, вжался лицом в грунт и замер неподвижно.