Кира стояла сжав кулаки. По-моему, ей очень хотелось меня стукнуть.
— Я чувствую Тикки. И он живой и невредимый, понятно?!
— Посмотри у себя, — сказал я. — Никто не хотел тебя обидеть или посмеяться над тобой, Кир. И уж тем более я. Это ник кого-то из соседей. Обычное прозвище, позывной.
Она нахмурилась, отвернула рукав куртки. Армейская гимнастерка, что мы подобрали Кире из запасов торговца, была ей немного великовата, и закатанные рукава то и дело съезжали вниз.
— Дурацкий ник. Глупый. Надо же было такое придумать. — Тут она заметно смутилась и пробормотала: — Прости, Андрей, я и не думала, что бывают такие прозвища.
— Это еще цветочки. Бывает куда веселее. Ладно, проехали. Просто смотри чаще в КПК. Договорились?
— Хорошо. Ты не обижаешься?
— Нет, — усмехнулся я. — Тикки-то идем искать? Пока не убежал?
— Идем. Только не топай слишком громко, а то спугнешь.
Я благоразумно промолчал. Тот, кто не умеет бесшумно двигаться даже с перебитой ногой, в пустошах долго не проживет.
Тикки оказался весьма флегматичным и дружелюбным малым. Нашли мы его почти сразу — именно в том месте, где указывал датчик движения. Смешно переставляя короткие лапки, геккон ковылял нам навстречу.
— Тикки! — закричала Кира и бросилась к нему. Подхватила ящерку с земли, прижала к себе и закружилась на месте от избытка чувств.
Конечно, я тысячу раз слышал о гекконах и о том, что некоторые псионики приручают их. Но вот так, на руках у человека, раньше не видел. Этих безобидных пресмыкающихся в наше время на свободе почти не осталось — который год продолжается безжалостный отстрел ради крепкой шкуры, из которой потом штампуют бронепластины. Кое-кто разводит их специально, варварскими способами вроде кипятка и кислотного душа заставляя гекконов линять по нескольку раз за год. И только некоторые пси держат их просто ради компании: благодаря прямому ментальному контакту с хозяином ящерки приручаются на удивление легко и быстро.
— Можно его погладить? — спросил я.
— Пожалуйста, — сказала Кира. — Знакомьтесь: Андрей, это Тикки. Тикки, это Андрей. Он свой и хороший.
Я протянул руку, провел пальцами по жесткой, бугристой коже. В ответ геккон высунул длинный раздвоенный язык и лизнул мне запястье.
— Ну, вот и познакомились. — Кира пристроила Тикки на плече, геккон тут же свернулся клубком, прикрыл большие светящиеся глаза. — Он устал. И хочет спать.
— Пусть спит.
— Знаешь, — она на мгновение зажмурилась, провела ладонью по закрытым глазам. — Я только сейчас поняла, что тоже жутко устала.
Я не удержался, погладил ее по волосам. Кира подалась навстречу, словно не хотела отпускать от себя тепло моей руки.