Очнувшись, я обнаружила, что лежу на коврике, под ногами у меня как будто подушечка, рядом пригревает и потрескивает огонь, поблизости слышится перешептыванье. Я открыла глаза: комната пошла кругом, ковер стал проваливаться, я тут же снова зажмурилась и не размыкала век, пока пол, как подкрученная монета, постепенно не затих.
Чудесно было после этого просто лежать в тепле и чувствовать, как в онемевшие больные члены возвращается жизнь, однако я принудила себя задуматься о своем необычном положении и потихоньку осмотреться. Дело происходило, как я поняла, в гостиной Флоренс; наверное, они с мужем внесли меня в дом и удобно уложили перед камином. Это их шепот я слышала; они стояли чуть в стороне и, не заметив, как дрогнули мои веки, с недоумением в голосе меня обсуждали.
— Откуда она взялась? — спросил мужской голос.
— Не знаю. — Это сказала Флоренс. Что-то скрипнуло, голоса смолкли; я ощутила на себе ее изучающий взгляд. — И все же, — продолжала она, — лицо как будто знакомое…
— Посмотри на ее щеку, — тихонько проговорил мужчина. — А бедное платье и шляпка? А волосы? Не кажется ли тебе, что она побывала в тюрьме? Может, она одна из твоих девиц, только-только из исправительного заведения? — Собеседники снова замолчали; похоже, Флоренс пожала плечами. — Да точно она из тюрьмы, где же еще ее так обкорнали? — Тут я обиделась и дернулась. — Смотри! Просыпается.
Снова открыв глаза, я увидела их склоненные головы. Лицо у мужчины было очень доброе, волосы короткие, золотисто-рыжие, бакенбарды большие, отчего он походил немного на моряка с сигарет «Плейерз». От этой мысли мне захотелось курить, и я закашлялась. Мужчина присел на корточки и похлопал меня по плечу.
— Привет, мисс. Ну как, вам полегчало? Пришли в себя? Ни о чем не беспокойтесь, мы друзья.
В его голосе и манере сквозила такая доброта, что я (слабость и шум в голове после обморока еще не прошли) едва не прослезилась. Я поднесла руку ко лбу, а когда убрала, мне почудилась на ней кровь. Решив, что у меня снова закровоточил нос, я вскрикнула. Но это была не кровь. Просто моя дешевенькая шляпка промокла под дождем, и полинявшая краска широкими красными струями побежала вниз.
Вот в какое пугало превратила меня Диана! От этой мысли я по-настоящему судорожно разрыдалась. Мужчина вытащил носовой платок и снова похлопал меня по руке.