Доверенный человек вручил ее Мадлен, и та неохотно проглотила посылку - ей надоело быть почтовым ящиком. Луи, со своей стороны, дал сигнал о получении из брюшной полости и поторопился вставить кассету в миниатюрный видеомагнитофон. С первого же кадра - а это было лицо Люсии - он почувствовал нарастающий страх. Балерина собрала волосы узлом на затылке, в ушах у нее позвякивали золотые серьги, улыбка была загадочной. Выдержав долгую паузу, она произнесла:
- Здравстуй, Луи, ты меня узнаешь? Давненько уже мы с тобой не болтали. Тебе, наверное, интересно, что я здесь делаю? Смотри, и тебе все станет ясно. Я всегда держу свои обещания. Это мой подарок тебе, малыш, наслаждайся им.
Тон был нарочито небрежным, даже благосклонным, но что-то в ее голосе настораживало. Она явно держала камень за пазухой, и это не предвещало ничего хорошего. Послышалась негромкая джазовая музыка, в замедленном темпе исполняемая на пианино и контрабасе; камера отъехала назад, показав Люсию в полный рост - она танцевала, почти не сходя с места, в большой комнате, где не было никакой мебели, кроме кровати и стула. Балерина перебирала голыми ногами в туфлях на высоких, острых каблуках; она была в расстегнутой шелковой блузке и слишком короткой кожаной мини-юбке с кожаным же поясом. Преисполненный угрызений за свои недавние грешки, Луи с некоторой тревогой смотрел на экран: он поклялся себе укротить инстинкты и приходил в ужас при мысли, что опять дает им потачку. Тем более что и сам фильм, снятый любителем, поражал крайним своим непрофессионализмом - этот дилетант не имел понятия ни о раскадровке, ни о монтаже.
Не сводя взора с объектива и скривив полные чувственные губы в злобной ухмылке, Люсия, продолжая покачиваться, распустила пояс, который упал на пол. Это простое движение взволновало Луи больше, чем он ожидал. Скрестив руки на груди и углубив тем самым головокружительную впадину между двумя налитыми шарами, она провела затем длинными пальцами по плечам, обнажая их. Потом наклонилась, словно желая сделать реверанс, а когда выпрямилась, то, будто фокусница, успела выпростать одну грудь - восхитительную птичку, еще хранившую тепло гнезда. Луи, нажав на кнопку, остановил кассету. Он не потерпит этого стриптиза. Ему хотелось извлечь кассету, отослать ее назад со словами: "Дорогая Люсия, вы ошиблись адресом. Занимайтесь своим кривляньем перед дегенератами, которые крутятся вокруг вас. Вам не ввести меня в искушение". Ах, чертовка! Какой же сценарий она изобрела, чтобы вскружить ему голову? Он должен это выяснить, узнать, до какой низости способна дойти эта развратная девка. Отослать кассету никогда не поздно. И он включил изображение. Блузка была широко распахнута, плечи спущены до локтей, круглые груди подрагивали, словно живя собственной жизнью и взывая к ласковым рукам. Люсия разминала их, любовно тискала, пощипывала соски; затем пальцы ее заскользили по животу к застежке-молнии на юбке, потянули язычок вниз и обнажили смуглую кожу под пупком. Когда возникла темная опушка, заросший травой ручеек, предвещающий появление покатого склона, Луи почувствовал, что багровеет, и вскрикнул. Будто услышав его, девушка прикрыла грудь руками, напустив на себя стыдливый вид и округлив рот. В то же мгновение юбка упала к ее ногам, и она откинула в сторону ненужный предмет одежды. Это грациозное движение донельзя возбудило Луи. Вся его решимость улетучилась вместе с юбкой. С этого момента все происходило очень быстро.