Я посмотрел на майора и понял, что это была одна из армейских шуток, вроде того, что копать нужно отсюда и до обеда.
— Какой есть, — я вздохнул и пожал плечами.
Тимур вышел из сарая, неся перед собой полный мешок шишек.
— Ты бы их вообще все принес, — фыркнул я, сдерживая смех, — не мог сколько нужно взять, что ли?
— А не во что, — ответил Тимур и снова зевнул.
Майор посмотрел на него, как кот на мышь, и повернулся ко мне.
— Вы сказали, что вчера солдатики приезжали…
— А то вы не знаете, — ответил я, — солдатикито ваши были, верно?
— Верно. Ну, я для проформы еще раз спрошу — несколько дней назад ничего подозрительного не видели? Людей каких-нибудь…
— Ну, я вам для проформы и отвечу: нет, не видел. Мы, бедные дачники…
— Знаем-знаем, — майор засмеялся, — вчера мой старлей эту вашу присказку передал, так я долго смеялся.
И майор выразительно покосился на мой дом.
— Бедные дачники… Нет, я не возражаю, просто такой домик… Сколько он по фундаменту?
— Двести восемьдесят метров, — небрежно ответил я, зная, что такая площадь постройки вызовет уважение у кого угодно.
— Ого, — майор сдвинул фуражку на затылок, а потом и вовсе снял ее и положил на скамью рядом с собой, — это серьезно.
— Нормально, — сказал я, тоже посмотрев на дом.
Сказать по правде, я очень любил смотреть на него, и с каждым разом мой дом нравился мне все больше и больше.
— Обидно будет, если на такой дом нападут беглые зеки, — сочувственно сказал майор.
Ах, вот оно как…
Ты, подонок, решил меня попугать! Ну ладно, посмотрим, кто кого испугает.
— А что бы им нападать-то? — я сделал вид, что удивился.
— Ну, как что… Психология обреченного преступника непонятна нормальному человеку.
Эту фразу майор наверняка вычитал в какой-нибудь книжке. Это было просто написано на его тупой, хитрой и жестокой морде. Он посмотрел на меня, чтобы увидеть, какое впечатление произвело столь «умное» высказывание, и я с пониманием кивнул.
— Им что нужно, — авторитетно сказал майор, — во-первых, еда. В тайге жрать нечего, так что первым делом — пища. Потом — одежда. Нужно сменить внешний вид. Потом — деньги, чтобы иметь возможность нормально передвигаться. И они не просят об этом хозяев. Они отбирают. А хозяев, между прочим, убивают, чтобы не оставалось свидетелей.
Майор посмотрел на меня особым взглядом, который у него, наверное, считался проницательным, и спросил:
— Точно никого не видели?
Ах ты тварь! Хочешь меня на такую дешевку взять…
— Нет, никого, — твердо ответил я.
— А то ведь как оно бывает еще… Они, например, сидят сейчас в доме и держат нас на мушке. А если что не так — сразу начнут стрелять.