Другой вид внутреннего диалога похож на «слияние», поэтому мы рассмотрим его кратко.
Наблюдатель видит, что ребенок пытается сделать что-то и терпит неудачу. При этом он слышит папин голос: «Смотри, как надо это делать». Наблюдатель может при этом «слиться» с отцом и решить: «Я стану папой, и тогда у меня будет все получаться». После этого он начинает вести себя, как папа, отказавшись от своей личности.
Если ребенок сопротивляется папе (бунтующий ребенок), слияние также происходит. Он становится «вечно сражающимся с отцом». Так возникает
Принцип 2
Когда слившаяся личность сопротивляется, возникает сопротивляющаяся личность (бунтующий ребенок), чтобы защитить индивидуума от того, с кем он сливается.
Таким образом создается личность «Я должен сражаться с папой!». Это представляется единственно возможным способом выживания.
Теперь у нас есть две фигуры внутреннего ребенка, сражающихся друг с другом. Одна называется: «Я похож на папу», другая: «Я хочу быть самим собой». Это ощущается как внутренний конфликт, который обе личности продолжают поддерживать.
Принцип 3
Когда сопротивляющийся внутренний ребенок не сражается с собственным внутренним «родителем» — он стремится сражаться с «родителями» внутри других людей, реальных или воображаемых, сопротивляясь воображаемым «родителям».
Так появляется транс переноса. Этот транс занимает основное место в модели Зигмунда Фрейда. При этом трансе пациент проецирует родителей на психоаналитика и соответственно ведет себя.
В нашем примере бунтующая часть переносит образ мамы или папы на лицо, обладающее властью и авторитетом, и начинает сражаться с ним. Чтобы избавиться от транса переноса, нужно, чтобы наблюдатель проснулся и принял на себя ответственность за внутренний конфликт.
Например, «бунтарь» по имени «Я хочу быть самим собой» будет представлять себе или ожидать появления какого-то авторитетного лица, чтобы задать ему как следует. Это выглядит так, словно человек пытается быть самим собой, в то время как его внутренний ребенок реагирует на спроецированные им образы родителей. То есть, «родитель» переносится на других людей, а «бунтарь» остается внутри. Противоположная ситуация также может иметь место: «родитель» находится внутри, а «бунтарь» переносится на других.
Как это связано с внутренним диалогом? Ребенок становится «родителем», записывая отцовский голос; ребенок отождествляется и сливается посредством вербального диалога или невербальных сигналов — жестов, взглядов, ощущений. Если ребенок выбирает сопротивление, он сливается с личностью «бунтаря». «Бунтарь» вступает в диалог с внутренним «родителем». Какую бы роль ни выбрал ребенок — «родителя» или «бунтаря» — внутренний диалог продолжается.