В тот день, когда из под стражи сбежал Женя Хало, Ольга Малиновская в самом деле только заскочила на полчасика в областную прокуратуру, а потом полдня провела у Юрия в госпитале. Она буквально ворвалась в палату Астафьева, и сходу обрушила на мужа кучу претензий.
— Так, Астафьев, почему ты так плохо себя ведешь?
— Почему это я плохо себя веду? — удивился Юрий.
— Потому, что тебя застукали в тот момент, когда ты выбрасывал в унитаз таблетки.
Юрий скривился.
— Нет, а сколько можно жрать эти таблетки? У меня уже желудок болит от них.
— От водки у тебя желудок не болит, а от полезных таблеток болит?
Выговаривая это все мужу, она выгружала на тумбочки многочисленные пакеты с продуктами. Сосед Астафьева, пожилой подполковник в отставке, с повязкой вокруг лба, деликатно вышел из палаты.
— Сосед тебе не мешает? — спросила Ольга. — Может попросить, чтобы его от тебя отселили?
— Нет, зачем? Интересный мужик, хоть поговорить есть с кем. Ветеран, диверсантов ловил еще в Великую Отечественную, с бендеровцами воевал. Такое иногда рассказывает, в голове не укладывается! Он, к тому же, абсолютно один, его никто не навещает. Какие-то козлы избили его в подъезде, вот он и загремел сюда. Мы с ним по одному диагнозу проходим, черепно-мозговому. Что это ты тут мне привезла? Ого! Что-то ты мне все с каждым разом все больше и больше натаскиваешь. Я же не съем это, опять половину выкинуть придеться.
Да, продуктами, что привезла в этот раз Ольга, могла позавтракать рота солдат. Малиновская спихала что про запас в тумбочку, остальным от души накормила мужа. Так что, когда в палату въехала каталка с обеденными блюдами, Астафьев отрицательно замотал головой.
— Нет, спасибо.
— Что, совсем ничего не будете есть? — спросил санитар.
— Компот оставьте, а остальное не надо.
Вернувшийся в палату подполковник весело сообщил: — Говорят, Юрий Андреевич, последний раз нас так вот кормят, с доставкой на дом. С завтрашнего дня переводят в общую столовую. Считаемся уже ходячими больными.
— Ну, Юрка, значит, ты почти здоровый, — обрадовалась Ольга.
— Иди, и скажи это врачам. А то мне надоело уже тут лежать.
— Что привезти завтра?
— Привези те бумаги, что прислал мне Мишка Юдин.
— Еще чего! Тебе думать вредно.
— А тебе вредно вредничать. Привези, а то я чувствую, выйду, и у меня опять до всех этих бумаг руки не доберутся. Михалыч, да не ешь ты эту баланду! Тут Ольга столько всего вкусненького привезла, — он показал рукой на тумбочку.
Ветеран засмеялся, и махнул рукой.
— Нет, для меня такой харч самый лучший. Я без жидкого не могу, это у меня еще с фронта осталось. Там каждый котелок с супом был праздником. А то, как, бывалычо, забросят в тыл к немцам, так полгода один сухой паек и лопали.