— Николай, а ты то, как тут объявился раньше меня? — удивился Колодников.
— Спать надо меньше, — криминалист сделал очередной снимок, а потом пояснил. — Вот заехал на минутку в отдел, к Гасану было надо, а тут как раз этот слесарь нарисовался.
— Что за слесарь? — спросил Андрей.
— Я-я, — отозвался из полумрака пожилой мужчина в рабочей форме. — Мы тут с Петькой пришли канализацию менять, а тут такое дело. Мы сразу к вам.
— Понятно. Кто убит?
— Бомжиха какая-то, — пояснил Шаврин. — Тут, похоже, ее лежбище было.
— Да, Машка это, — пояснил слесарь, — Машка Синяя. Она тут всегда жила. Квартира у ней была в этом доме, потом она ее пропила, а уходить никуда не хотела. Безобидная такая баба, бутылки собирала, в помойке шарилась. Ее мы тут всем домом подкармливали.
— А ты откуда ее знаешь? — не поверил Демин.
— А я тоже тут же живу, в третьем подъезде.
— А пила она, похоже, один денатурат? — спросил Шаврин, рассматривая несколько бутылок, из-под синей жидкости, стоящих в уголке.
— Только его, — подтвердил слесарь. — Она даже водку-паленку, что с Камазов у нас в гаражах продают, и то не признавала. Слишком дорого, говорила. Ее поэтому Синей и назвали.
Между тем Сычев закончил все свои измерения, и, разогнувшись, со вздохом заявил: — Ты как хочешь, Андрюша, но это все тот же урод, что завалил тех двоих, у подстанции. И тех, двоих, в ванной — тоже.
Колодников выматерился.
— Хоть что-то еще нового про это все можешь сказать? Хоть какие то новые улики есть?
— Да все те же, старые. Кроссовки, те же самые кроссовки. Он вляпался в них около входа в лужу, там хороший такой отпечаток остался. Ищи такие кроссовки.
— А пальчиков нет? — спросил Зудов.
— Откуда! На чем тут могут быть пальчики?
Да, в бетонном подвале, на песчаном полу, какие могли быть отпечатки пальцев?
Тут в подвал протиснулась еще одна фигура в милицейской форме. Это был участковый Анатолий Гараев, молодой парень, с полгода назад принявший этот участок у самого Демина.
— Ну, что, там у тебя, Толик? — спросил его Демин. Тот отрицательно замотал головой.
— Ничего. Никто в этой квартире на первом этаже ничего не слышал, да, тут и не услышишь. Бетон.
— Да, это верно. Но, ты еще поспрашивай среди молодежи. Есть же чеканутые, что обжимаются на скамеечках до самого рассвета.
— Хорошо, — ответил Гараев и ушел.
Через полчаса они выбрались на улицу. Около входа в подвал уже стоял Уазик с прицепом-труповозкой, водитель дремал в кабине. В несколько метрах от машины стояли обитатели этого дома, человек десять, в основном, старушки.
— Ну, что делать будем? — спросил Колодников, когда они закурили.