Машина остановилась возле одного из этих домов, двухэтажного, с узкими окошками, закрытыми толстыми чугунными решётками. Домик, мягко говоря, напоминал тюрьму. Мою тюрьму.
Мой мучитель резко остановил машину, вылез наружу и вытащил меня с моего сидения. Я, конечно, кричала и сопротивлялась, но — бесполезно. Никто не пришёл мне на помощь. Мне почему-то показалось, что любой крик здесь бесполезен, что город впитает его с равнодушием. Как болото. Как дремучий лес.
Город был равнодушен к моей судьбе.
Вампир, держа меня на весу, как куклу, подошел к массивным дверям, вытащил из кармана ключ и отпер дверь. Она открылась с неприятным, визгливым лязгом.
Я молилась про себя, я обращалась ко всем святым, кого могла вспомнить: к Богу, к святым мученикам, к ангелам. Я мечтала о появлении героя, феи или хотя бы пьяных полицейских. Неужели я не достойна спасения?
Он толкнул меня внутрь, я чуть не упала от его мощного толчка. Его нечеловеческая сила в который раз поражала меня.
Внутри было красиво, точнее, царила мрачная красота средневековая и мистических романов. Короче, готика.
Каменные стены, украшенные мрачными картинами, основной темой для которых служил Ад или муки людей в подвалах инквизиции. Гобелены, посеревшие от сырости и пыли, изображали мрачные местности: дремучий лес, море в апогее бури, луг серого цвета с одиноким дубом в густом, нездоровом тумане, на котором так и тянуло повеситься. На стенах висели круглые шары, светящиеся бледным серебристо-жёлтым свечением, как гниющие трупы. Чуть ярче фосфора, светящегося во тьме. Я увидела тёмный ковёр на полу, камин в углу, винтовую лестницу, ведущую на второй этаж. На лестнице, стояла, явно поджидая нас, очень красивая черноволосая молодая женщина, скрестив руки на груди с выражением едва сдерживаемой злобы. Её лицо немного отсвечивало в полумраке, как и лицо моего похитителя. Я решила, что это свойство всех вампирских отродий. На ней была надета только полупрозрачная белая ночная рубашка и распахнутый на груди синий халат. Густые длинные волосы небрежно рассыпались по плечам и спине.
— Опять ты притащил к нам девушку! — заговорила она, медленно спускаясь. — Если бы ты был нормальным вампиром, ты просто убил бы её там, где нашёл, а не притащил сюда, чтобы мучить. Опять она будет орать всю ночь, а у меня утром снова будет мигрень!
Я устремила на неё умоляющий взор, я готова была умолять кого угодно, хоть ёжика!
— Я не могу тебе помочь, — холодно отозвалась она. — Он — мой господин и брат. Она подошла к нему, медленно и величественно, как королева. Обняла и прижала к своей груди. — Я беспокоилась за тебя, — её шёпот показался мне раскалённым железом, который вливали в мои бедные уши. Кажется, я слышала их шёпот не только ушами, но и душой. Они слились в объятии, греховном и преступном, как страсть моего отца-графа ко мне. Отвращение и страх ещё больше завладели моей душой. Я хотела воспользоваться ничтожным шансом и убежать, но ноги меня не слушались. Чтобы стоять прямо, мне пришлось схватиться за холодные чугунные перила. — Спокойной ночи, сестра, — раздался его тяжёлый, сладостный голос. — Ты точно не хочешь к нам присоединиться?