Ее заинтересовал необыкновенный цветок, напоминающий огромный лотос, стоявший на окне в обычном горшке с землей.
«Цветет зимой, удивительно! И как бурно цветет», – подумала она и склонилась над ним. Он неприятно пах свежей краской. Нонна поняла, что цветок искусственный.
Такой же искусственный подсолнух «цвел» в горшке на полу.
– А у нас искусственные цветы считают дурным тоном! – сказала она вполголоса зеркалу на стене и остановилась, задумалась.
Вспомнился Алеша с его непонятным отношением к ней. Он никогда не говорил о любви, но все свободное время свое проводил подле Нонны. Он при всех держал ее за руку, точно собирался вот так, рука об руку, пройти по жизни. На этом все и кончалось. Совсем не так, как у всех. Он даже ни разу не поцеловал ее.
Друзья думали, что они вот-вот поженятся, намекали, задавали вопросы. Нонна не знала, что отвечать.
Конечно, она вышла бы за Алешу замуж, даже просто сошлась бы с ним, но он не давал для этого повода. А действовать самой не позволяла девичья гордость.
– Ах, как это несовременно, как это несовременно! – сказала Нонна зеркалу.
Она осторожно вытерла глаза кончиками пальцев и заметила, что лак на ногтях сошел. Слава богу, нашлось дело! Она взяла флакончики с ацетоном и лаком, удобно уселась в кресло и занялась маникюром.
А все-таки жизнь была чудо как хороша! Она в Мюнхене! В доме капиталистки – своей собственной тетки! Забавно!..
Зазвонил телефон.
Осторожно, чтобы не смазать лак, Нонна взяла трубку и поднесла ее к уху.
– Нонночка! – сказала тетя Таня. – За тобой приедет мой компаньон Курт Браун. Он немного знает по-русски. Будь готова. Принарядись.
Нонна надела голубой костюм и лаковые туфельки. Она взбила свои прекрасные волосы, спереди перехватила их маленьким коричневым бантом на приколке.
Курт Браун не заставил себя долго ждать. Вскоре он появился. Это был мужчина лет сорока пяти, крепкий и моложавый.
– Добрый день, фрейлейн Нонна, – сказал он с сильным акцентом. – Я был пять лет в плену у русских. Я немного не забыл говорить по-русски.
Нонне стало смешно оттого, что все, с кем бы ни встречалась она, начинали с этой фразы. «Крепко им дали сдачи», – с удовлетворением подумала она и кокетливо пригласила Курта пройти в гостиную.
– Найн. Битте… – Он спохватился и заговорил по-русски со снисходительной улыбкой к своей корявой речи. – Фрау Татьяна ждет…
Живыми карими глазами он с явным удовольствием оглядел Нонну:
– Так нельзя. Туфли нельзя… Надо тепло. Ехать нужно в Нюрнберг.
Нонна удивилась этой неожиданной поездке, но послушно надела сапоги.