– До вечера в ресторане «Романов», – ответил Курт и вышел.
Она постояла у двери, прислушалась. Слышно было, как Курт включил мотор, и машина стремительно отошла от дома, точно сорвалась с места. Курт водил машину с особым шиком.
Нонна теперь знала, что у Курта есть ключ от двери, и это ее беспокоило.
Прежде всего она, конечно, распаковала покупки, надела на себя роскошную голубоватую шубку, высокую шапочку, длинные, до колен, сапожки с широкими носками и тисненым рисунком на боках голенищ, натянула замшевые перчатки.
Исполнив перед зеркалом роль мюнхенской капиталистки, она еще раз пожалела о том, что ее не видит Алеша.
Потом она вспомнила о сувенире Курта и раскрыла красную коробочку. В ней лежал браслет. Нонна повертела его в руках. Ничего особенного – серебряная змейка, жалящая себя в хвост, усыпанная белыми и красными камушками. Может быть, это какая-то мюнхенская эмблема? «Не дорог подарок – дорого внимание», – подумала Нонна и закрыла коробку.
Она была рада, что Курт преподнес ей недорогую вещь, иначе ей было бы стыдно. Тетя Таня – другое дело… Почему, в конце концов, богатая тетка не может побаловать родную племянницу?.. Что тут особенного?
И все же в душе у Нонны возникало какое-то неприятное ощущение. Она не могла до конца разобраться в нем. Но оно мешало радоваться роскошным новым вещам…
Тетя Таня застала племянницу у зеркала. Нонна смотрела в него без всякого торжества, даже грустно, разочарованно. Но тетя Таня не заметила этого взгляда.
– Прекрасно! – сказала она. – Ты не можешь расстаться с подарками. Это меня радует! Но теперь собирайся: Курт уже поехал в ресторан заказать столик.
Нонна ушла в свою комнату и переоделась. Когда она вернулась в гостиную, взгляд тети Тани сразу остановился на змейке, цепко охватившей запястье девушки.
– О! Какая роскошь!
Она взяла ее руку и долго разглядывала браслет.
– Это сувенир Курта, – краснея, сказала Нонна.
– О! – снова воскликнула тетя Таня. – Курт не пожалел денег!
Нонна поспешно сняла браслет.
– А что в нем особенного? – растерянно спросила она. – Серебро и какие-то стекляшки! Форма, правда, своеобразная.
– Эх ты, дурочка моя! – воскликнула тетя Таня, надевая очки. – Это не серебро, а платина. Она, как тебе известно, дороже золота. И не стекляшки рассыпаны по ней, а драгоценные камни: сапфиры, алмазы. А вот тут, видишь, – она близко к лицу поднесла браслет, – глаза змейки сделаны из каких-то зеленоватых камешков. Не знаю, что это за камни, но уверяю тебя – тоже драгоценные!
– Тогда я верну Курту этот подарок! – решительно сказала Нонна, отыскивая на низком полированном столике, заваленном пакетами и коробками, красный футляр от браслета. – Я не давала Курту повода дарить мне дорогие вещи. Вы – моя родная тетка. От вас я принимаю эти дорогие подарки. А от него не хочу!