Он не ошибся — через несколько минут появился Филипп…
И вот, стоя на коленях, Генрих теперь умолял не выгонять его, клятвенно заверяя, что за этот месяц привязался к Филиппу, как к брату, что полюбил его, как родного, что теперь на всем белом свете у него больше никого нет, но зато есть много талантов, кото-рые он охотно применит на службе такому знамени-тому воину и замечательному человеку, что он не только умеет играть на лютне и сочинять песни по любому случаю, но еще свободно владеет пятью евро-пейскими языками, умеет вести дом и хозяйство, а уж за лошадьми смотреть — лучшего мастера в мире нет!
Эти аргументы повлияли на решение Филиппа, по-тому что в последнее время, столь внезапно обогатив-шись и готовясь- к ведению большого дома с дюжиной детей, крупным хозяйством и непременно с огромной конюшней, он не раз подумывал о необходимости найти подходящего, достаточно грамотного и разум-ного человека для ведения этого дела.
Филипп сменил гнев на милость и принял Генриха на службу, положив ему щедрой и теперь уже богатой рукой жалованье, о котором тот даже не мечтал, а по-тому, залившись слезами умиления и горячо целуя ру-ку нового патрона, Генрих поклялся ему в пожизнен-ной преданности и готовности немедля положить го-лову за Филиппа, его семью и его дом.
В последующие несколько месяцев Филипп все больше привязывался к новому слуге, которого скоро и вовсе полюбил за веселый нрав, ловкость, живой, быстрый ум и умение мгновенно находить выход из
любой трудной ситуации. Данилка вначале с ревно-стью недолюбливал новичка, но потом привык и тоже полюбил его, потому что Генрих умел очень точно вести себя с каждым, так что вскоре и дворянину Фи-липпу Бартеневу, и его дворовому холопу Данилке, стоящим на неизмеримо далеких общественных уров-нях, он стал одинаково близким другом, умея в то же время соблюдать с каждым нужную дистанцию.
После нового поручения великого князя Филипп мысленно поздравил себя с правильным решением, потому что теперь, когда через неделю ему снова при-дется уехать, а затеяно столько дел, Бартеневке будет очень нужен человек, способный под руководством Настеньки выполнить все необходимые работы.
Вот почему, громко сказав всем; Представляю вам моего бывшего пленника, а ныне доброго друга: лив Генрих Второй!», Филипп негромко сказал Настеньке:
— Он будет твоей правой рукой и управляющим Бартеневкой, которая под его руководством скоро превратится в самое богатое, укрепленное и процве-тающее имение!
Настенька побледнела.
— Постой-постой… Что значит моей правой рукой? А твоей, что — нет? Я жду тебя полгода, я вся истоско-валась, меня тут без тебя снова похитили и чуть не убили, а ты… ты что?… ты опять собираешься меня покинуть?