Когда она обрела дар речи, то рассмеялась.
— Ладно, я совершенно признаю себя виновной, если такого мое наказание.
Он перекатился, прижав ее к себе.
— Я не уверен, что мы можем назвать это наказанием, — сказал он, тяжело дыша. — Вероятно, только для тебя. Мой контроль так же никудышен, как у нетренированного юнца в первые дни в академии.
Она уютно устроилась в его объятиях:
— Расскажи мне.
— О моем отсутствии контроля?
— Про Атлантиду. Это должно быть невероятно.
Он поцеловал ее в губы.
— Это намного удивительнее, чем ты себе можешь представить. Я с нетерпением желаю показать тебе свой дом. Но сначала в душ. Потом еда. Затем я расскажу тебе всё, что ты желаешь знать.
Райли покачала головой.
— Еда. В такое время. Разве все мужчины думают только о еде?
Он сел, все еще держа ее в своих объятиях, потом встал, неся ее, словно она ничего не весила.
— Я не уверен, что ты можешь меня об этом спрашивать после этой ночи, маленький эмпат. По крайней мере, со всей убедительностью.
— Я не маленькая! Поставь меня, — ответила она, крепко держа его за шею и смеясь.
— Поставлю. В душе, — он повел бровями, хитро осматриваясь. — А я упоминал, что я из Атлантиды? Я удивительно хорош с водой.
Она смеялась всю дорогу до ванной, где она осознала, что он вовсе не был удивительно хорошим с водой.
Он был незабываемым.
Вэн вышел из душа и осознал, что за мысль мелькала на периферии его разума. Он ничего не слышал из комнаты Райли всю ночь. А он определенно видел, как Конлан туда входил, бесцеремонно бросив Денала на Вэна. Он ожидал взрыва.
Одного или другого рода.
Не то, чтобы он планировал находиться поблизости этих чисто сексуальных вибраций, которые пробивали стены, как тогда в тот день. Что-то вроде того, как эмпат и атлантиец устанавливают настолько громкое сексуальное напряжение, что оно слишком часто передается.
Вот об этом стоит подумать.
Он подумал о сестре Райли, надевая чистые штаны и футболку. Нет. Эта цыпочка слишком темная и сложная для него. Ему нравилось, когда они были простыми и гостеприимными.
Такими, которых несложно оставить.
Боги знали, что его ждала та же незавидная участь, что и Конлана. Жениться на какой-то древней девственнице, которую для него выберут, когда настанет время.
Королевской обязанностью было поддерживать план Совета для родословной Атлантийцев.
Да, не повезло быть принцем.
Не то, чтобы кто-нибудь из воинов Посейдона избег волнующей рутины. Быть женатым на девственнице возрастом одиннадцать тысяч лет. У-ху, разве сможет он сдержать свое волнение?
По крайней мере, у него еще оставалось лет пятьдесят, прежде чем на колоде окажется его член. Фигурально выражаясь.