Она видела, как расширились его глаза, а лицо исказилось от ужаса.
— Мы никогда не думали о таком! Но… но Аларик сказал, что вы первая анэша за десять тысяч лет.
Она встала и начала расхаживать.
— Правильно. И вдобавок есть моя сестра. И как знать, скольких ещё вы все по самонадеянности упустили?
— Вы знаете о ком-то похожем на вас с леди Квинн?
Леди Квинн. Как бы она посмеялась, услышав такое. Или, может, не стала бы. Райли, по правде говоря, не знала эту новую Квинн. Ту, что возглавляла оборотней в сражении. Она открыла свой разум. Отправила в ночь чувства, разыскивая сестру. Пустота. Как будто Квинн на самом деле умерла в том проклятом лесу. Или отгородилась от неё, снова. Скрывая содеянное и человека, которым стала. Райли загрустила от этих мыслей.
— Леди Райли?
Она моргнула. Сосредоточилась на его лице.
— Нет. Нет, никого другого, кроме Квинн, кто бы обладал нашей способностью посылать и принимать эмоции, я не встречала. Думаю, у моей матери мог быть такой дар. Что-то из моих воспоминаний о ней …
Закрывая глаза, она послала свои чувства в другом направлении. Ища второго человека, вошедшего в её сердце и застолбившего там себе место для кемпинга.
Конлан.
Она почувствовала его реакцию; тоска и золото тепла и заботы наполнили её.
Райли? Я нужен тебе?
Нет. Я… нет. Береги себя. Найди свой Трезубец и быстрее возвращайся. Пожалуйста.
Его изумление блеснуло в ней, решительно коснулось с облегчением. Даже на расстоянии, ты повелеваешь мною. Мы должны обсудить эту твою склонность к непочтительному отношению к королевским особам.
Эй, я — дитя демократии, приятель. Мы уже дали под зад одной королевской особе ради нашей свободы, не думай, что мы не можем это повторить. Не успел он ответить на её поддразнивание, как связь между ними поколебалась. Кровь застыла в жилах.
Конлан?
Я в порядке. Надо… надо сосредоточиться. До скорой встречи.
И его метальные щиты захлопнулись, выкидывая её из их эмоционального контакта.
Денал стоял перед нею, сжав кулаки на рукоятках кинжалов.
— Что такое?
— Я не знаю. Думаю, ничего серьезного. Надеюсь, что ничего серьёзного, — она опустилась на кушетку. — Ну, и что делаем теперь?
— Ждём, — грозно сказал он. — Хотя я должен сражаться за возвращение Трезубца вместе с другими членами Семёрки.
Он был таким юным. Достаточно юным, чтобы сердиться, когда не принимал участия в сражениях и кровопролитиях.
Или, может, в нём говорил мужчина, а не юноша.
Она печально улыбнулась.
— Сожалею, что тебе приходится исполнять роль няньки.
Она стал защищаться.
— Это… о, нет. Для меня честь служить и защищать вас, миледи. Просто…