Левой руки31 , в Серпухове — Большой32 полк и Правой руки33 . Сторожевой и ертаул34 — по переправам. Ертаул на переправах станет надолбы ставить.
— Все верно, князь Дмитрий, только мой совет государю такой: в Нижний Новгород рать послать, во Владимир. На Нерли броды околить35 . Посошников36 можно послать, не дробя ертаул. В Коломну направить знатную рать с главным воеводой.
— Иль у тебя ратного умения мало? — спросил с иронией Василий Иванович. — Тебе с братом моим в Коломне стоять. А главным один останется — князь Вельский.
— Воля твоя, государь, — ответил Иван Воротынский, весьма расстроенный тем, что сообщение, которое он считал очень важным, воспринято с недоверием, как хитрый ход коварных литовцев. И все же он попытался настоять на своем еще раз: — Дозволь, государь, Разрядной избе37 еще раз обмозговать. Со мной вместе. Пусть за ней останется последнее слово.
— Не дозволю. Завтра полкам выходить, отслужив молебен. Благословясь у Господа Бога нашего.
Так тверд был Василий Иванович оттого, что никаких тревожных вестей из Казани не приходило. Не все ладно в Поволжье, как того хотелось бы, и виной тому мягкость родителя его, царя Ивана Великого. Обошелся он с Казанью мягче даже, чем с Великим Новгородом38 , с единоверцами своими. Взяв Казань, мстя за кровь христианскую, за бесчестие и позор отца своего Василия Темного39 , Иван Великий не разорил ее отчего-то, не вернул под свою руку древние отчины киевских и владимирских князей, а оставил ханство сарацинское40 христианам на погибель.
Либо так Бог положил, наказывая Россию за грехи ее тяжкие, либо наваждение дьявольское сработало, только поверил Иван Третий Великий клятве неверных, посадил на ханство Мухаммед-Амина41 , который с братом своим Абдул-Латыфом и подговорил царя Ивана Васильевича идти на Казань, обещая помощь всяческую, чтобы не правил ею кровожадный брат их, состарившийся и уже не столь грозный хан Али, не надсмехался над ними, и не досаждал бы им.
Поклялись они в верности царю Ивану Великому после того, как он взял Казань, присягнули верой и правдой служить ему, жить в добром соседстве с Россией, быть ее данницей. Не засомневался мудрый в прежних своих поступках царь и не только посадил на ханство Мухаммед-Амина, но и разрешил ему взять в жены старшую жену хана Али, заточенную в Вологде после победы над неверными на реке Свияге и взятия Казани. Она-то и настояла на том, чтобы нарушить клятву и отложиться42 от Москвы, совершив жестокую подлость. На рождество Иоанна Предтечи в лето 7013 от сотворения мира году (1505) перебил Мухаммед-Амин богатых русских купцов и всех иных русских, живших в Казани и в других улусах