Медицинские обследования проводятся ежемесячно по одной и той же программе, небольшими циклами по пять суток. Каждый шестой день у нас «выходной». Проводим мы его по-разному. Герман читает художественную литературу, мы с Борисом занимаемся английским языком или играем в шахматы. Что я знаю о Германе и Борисе?
Герман несколько лет назад окончил 1-й Московский медицинский институт. Сейчас он работает научным сотрудником в институте, бывал в экспедициях и камерных экспериментах, то есть в герметичных помещениях с имитацией космических факторов; в непродолжительных (до месяца), но тяжелых экспериментах с повышенной температурой, шумом, вибрацией и некоторыми другими «прелестями». Герман отлично выдержал все трудности. Опыт испытаний, в которых он принимал участие, наверняка сыграл положительную роль в его психологической подготовленности к годовому эксперименту. Это давало основание специалистам быть уверенным в том, что руководитель группы ими выбран правильно. Незадолго до появления в нашем обществе Герман женился. Среди нас он старший по возрасту и командир. Ведет он себя сдержанно, с достоинством, немногословен, но, как мне временами кажется, несколько обидчив, немного вспыльчив. Герман довольно подвижен, нетерпелив; «не любит долго ждать» – говорят про таких.
Борис в нашей компании самый молодой. Он частенько вспоминает годы службы в армии. Она ему многое дала: закалила, приучила к коллективизму. Все это сейчас, несомненно, пригодилось ему. Борис очень привязан к своей семье. Часто вспоминает своих близких – жену, мать. Тоскует по маленькой дочурке Светлане. И изредка с грустью спрашивает нас:
– Ребята, как вы думаете, узнает ли она меня после возвращения? Когда уходил, она была еще такая кроха, всего 5 месяцев.
Если в первые дни каждый много рассказывал о себе, о своей семье, то теперь все стараемся держаться нейтральных тем. Не говорим о себе и о своих близких, чтобы не расстраиваться, не расслабляться. Иногда возникают жаркие дискуссии по различным житейским вопросам. Видимо, сказывается изоляция: хочется поговорить просто так.
Мы находимся под «обстрелом» трех телекамер, с помощью которых наблюдают за нами с командного пункта, видят каждый наш шаг. У нас, к сожалению, нет видеоканала, а так хотелось бы знать, чьи глаза смотрят на нас. Мы испытываем неловкость, когда по едва заметному движению телекамер определяем, что за нами ведется наблюдение.
Настала моя очередь занять верхнее спальное место, верхнюю полку. Она почти ничем не отличается от тех, какими пользуются пассажиры в плацкартных вагонах поездов, только немного уже. Нижнее место покидаю с сожалением: привык к нему, спать там прохладнее и меньше ощущается вибрация.