2 ноября, 9.30 вечера Я получил письмо от Марии, она написала мне из клиники, куда ее упекли. Вот что там говорится: Дорогой Дэйл! Извини меня за то, как я себя вела, когда ты пришел ко мне в больницу. У меня был очень тяжелый день. Сейчас мне гораздо лучше и хочется наркотиков только пару раз в день, а не с утра до ночи. Я познакомилась с одним человеком, он поэт и преподает в университете. Он говорит, что мир - приятно пахнущая навозная куча и мы все сидим по уши в дерьме. Я думаю, что это очень красивое сравнение. В прошлом году мой новый друг прыгнул с моста и переломал себе ноги в одиннадцати местах. Надеюсь, у тебя все в порядке. С тех пор как я постриглась наголо я стала себя гораздо лучше чувствовать. Передавай всем в школе привет. Мария. Надеюсь, для Марии еще не все потеряно.
6 ноября, час ночи Никсона избрали президентом. Не совсем понимаю, что это нам сулит.
28 ноября, 6 часов вечера Праздник Благодарения. Папа пригласил на обед одного американского индейца, которого он встретил в автобусе. Индейца зовут Майкл Бишоп Три. За обедом он не произнес ни слова, только время от времени над чем-то подхихикивал. Как только обед закончился, индеец ушел, набив карманы пальто праздничным пирогом.
18 декабря, 7 часов утра Вчера ночью у меня был жуткий астматический приступ. Мама почти не отходила от моей постели. Сейчас у меня страшная слабость. Я сегодня не пойду в школу. Среди ночи мне приснился сон, который меня очень напугал. Какой-то мужчина - я его никогда в жизни не видел - пытается вломиться ко мне в комнату. Он зовет меня по имени и говорит, что я ему нужен. Потом вдруг вскрикивает, и через мгновение крик превращается в звериный рык... словно это не человек, а животное. Я рассказал об этом маме, и она ответила, что знает о НЕМ и что ей тоже снился такой сон. Главное не впускать страшного мужчину в комнату, сказала мама. Я не понял, что она имела в виду. У меня очень болит грудь. Пожалуй, я сейчас посплю. Я ужасно устал.
ЗАТЕМ ЗА ЦЕЛЫЙ МЕСЯЦ НЕТ НИ ОДНОЙ ЗАПИСИ.
20 января 1969 года, 8 часов вечера Я болел и не мог много разговаривать. В легких у меня поселилась какая-то инфекция, и я очень долго испытывал жуткую слабость, ТОТ ЧЕЛОВЕК снился мне еще несколько раз, но я не позволил ему войти в дверь. Вчера ко мне пришла Мария, она теперь возглавляет команду футбольных болельщиков нашей школы. По-моему, ей уже лучше. Она сказала, что выздоравливает и больше никогда болеть не будет. Мария выглядит прекрасно, а когда у нее отрастут волосы, станет еще очаровательней. Она поцеловала меня в щеку и сказала, что поэт повесился, а ее личным спасителем теперь стал Иисус Христос и что если я захочу, она поможет мне увидеть божественный свет. Мария угостила меня сладостями, от которых - так она меня уверяла - я пойду на поправку. Вообще-то, "старая" Мария мне нравилась больше, чем "новая". Хотя ей очень идет ее наряд. С тех пор как она ушла, я почти все время об этом думаю. Мне бы очень хотелось снять с нее гольфы. Не знаю, может быть, эти мысли навеяны моей болезнью... Но я уверен, что ничего красивее ее ног я в своей жизни не видел.