— Лариса, а помещение закрывается, ключ сдается? — спросил Турецкий.
— Я сама и закрывала вчера. И ключ сама дежурному сдала, там моя подпись в журнале.
— А утром что происходит?
— Утром первой уборщица приходит, у нее свои ключи от всех комнат, она по столам никогда не шарит, у нас ведь тут чего только не остается.
— Ну что ж, — мрачно сказал Турецкий. — Будем считать, что рабочее место осмотрели. — Он обернулся на Лору. — Если бумаги кому-то понадобились, в этом здании искать их придется долго. На всякий случай, подумайте, кто за ними мог охотиться.
Лора дернула плечиком, как бы говоря: «Откуда я знаю?», но тут же предложила:
— Я вниз позвоню охранникам, спрошу, может, кого заметили с большой сумкой? Вдруг их выкрал кто-нибудь из чужих?
— Лариса! — подняла голову от бумаг пожилая дама в длинной юбке.— Сами подумайте, там внизу снует такое количество людей — и с сумками, и без сумок, кто их упомнит! И потом, если и нужны, так ведь одна-две бумажки, а не ворох плюс косметика. В мусорных корзинах надо искать или в туалетах, а не на выходе. В словах дамы был свой резон.
— Лариса, у вас тут нет какого-нибудь закутка, где можно говорить с людьми, так сказать, тет-а-тет?
— Вот, за шкафами у нас выгородка — там можно разговаривать. И никто вас не услышит.
— Я хочу опросить тех, кто работал с Ветлугиной, представить всю вашу кухню...
— Кухня у нас большая,— вставила пожилая дама.— Хотите чаю? — Она показала на стул около своего стола и отгребла часть бумаг к противоположному краю. — Присаживайтесь.
Турецкий сел. Дама ушла за выгородку, видимо, чай готовили там.
В комнату вошел молодой человек, лицо которого показалось Турецкому явно знакомым.
— Где ты был? Пирогова за тобой бегала, — спросила Лора.
— В студии, блок новостей читал. Ты не видела меня сегодня? — Молодой человек, хотя при ближайшем рассмотрении он оказался не так уж и молод, лет тридцати пяти, кивнул на выключенный телевизор, стоявший в зале у окна. — По-моему, я сегодня читал с блеском Такую выдал интонацию в одном куске...
— К нам следователь пришел, — перебила его Лора и показала глазами на Турецкого. — Между прочим, по особо важным делам. Он ведет дело Ветлугиной.
— Понятно, — сказал Куценко.
Турецкий уразумел, почему его лицо ему так знакомо. Это же был диктор, который читал утренний блок новостей. Только на экране он выглядел красавцем с крупным, мужественным лицом. Турецкий, как и остальные телезрители, был уверен, что обладатель такого лица непременно должен оказаться могучим, широкоплечим гигантом. Сейчас же перед ним стоял то ли мальчуган, то ли мужчина, и лицо его казалось скорее капризным, чем мужественным. Каких только чудес не делают осветители с операторами!