— Так вот,— торжественно сказала Лора.— Выпили? Хорошо. Значит, так. Кто украл бумаги — неизвестно. А что касается пленок, то интервью с киллером нашлось — его забирал к себе главный. Причем оба варианта — тот, который шел в эфир, он был урезанный, как вы понимаете. И полный вариант тоже здесь!
Хорошо, что Турецкий запил водку тоником, а то бы он наверняка поперхнулся.
— А вот с рижанином хуже,— продолжала Лора. — Пленка эта была. Рабочие материалы. Остальное Алена увезла в Ригу. Ее брал один техник, у него барышня как раз работает в архиве. Так вот, они просто боготворили Алену. И он брал пленку посмотреть и переписать, но потом поставил обратно.
— Точно поставил?
— Ну конечно. Теперь, когда Алены не стало, он хотел сохранить у себя все, что можно найти, понимаете? Только вы не рассказывайте об этом, потому что они ее брали, не записывая в журнал. .
— Так, — сказал Турецкий. — Но затем пленка пропала.
— Ну да. И как это могло случиться, никто не знает. Дежурные в архиве в один голос утверждают, что замок и печати целые.
— А когда же я смогу получить записи передачи с киллером? — спросил Турецкий.
— Завтра. И мы с вами снова сможем увидеться, — нежно проворковала Лора, касаясь его руки.
Они выпили еще раз — теперь за удачу. Потом Лора вскочила.
— Я включу музыку.
Красиво изогнувшись, она дотянулась до кассетника, нажала на клавишу, а Турецкий, любуясь, смотрел на нее, и ему совершенно не хотелось уходить.
— Александр Борисович, я вас приглашаю. — Она царственно протянула ему длинную изящную руку.
Он с готовностью поднялся, слегка обнял ее, она прижалась к нему своей роскошной грудью.
Сделав несколько шагов, он спросил, подавляя хрипоту в голосе:
— Значит, завтра я смогу посмотреть оба варианта интервью?
Она молча кивнула, и ее волосы коснулись его лица.
Еще сидя на диване, Турецкий несколько раз гасил мысль о том, что под блузкой у нее вроде бы ничего нет. И теперь у него внезапно появилось необоримое желание это проверить. Он медленно положил руку на горячую грудь. Лора не придвинулась ближе. Они так и продолжали свой медленный танец, пока музыка не кончилась. А когда она смолкла, еще некоторое время стояли, слегка покачиваясь.
— Сейчас я принесу кофе, — прошептала Лора. — Или лучше чай?
— Ничего не надо, — прошептал Турецкий. — Мне нужна только ты.
И он стал медленно расстегивать блузку, под которой колыхалась упругая грудь.
— Подожди, — прошептала она, — задерну занавески...
23:15. Квартира на Фрунзенской набережной
Турецкий вернулся домой чуть позже одиннадцати. Ирина вышла в прихожую и сразу потянула носом.