Вцепившись в уголки, она потащила мужчину по буковому лесу, держа курс на север. Кроссовки Шахтера оставляли две неглубокие борозды на коричневой земле. В буковом лесу стоял полумрак и тащить раненого оказалось не так тяжело. За два часа Дарья лишь один раз позволила себе передохнуть. Села рядом с напарником, стерла пот с лица и дотронулась до его шеи — Шахтер был жив.
Сержант устало поднялась и снова взялась за края плащ-палатки. Первые два километра она еще смотрела под ноги, стараясь не встать на мину. От страшного, нечеловеческого, напряжения носом пошла кровь. Даша на нее даже внимания не обратила. Кровь стекала вниз и с подбородка капала ей под ноги. Кровотечение прекратилось само собой, зато начало постукивать в висках. Она шла ни на что не обращая внимания. Лишь строго следила за направлением: на север, на север…
Буковый лес закончился, впереди расстилались кустарники и густая альпийская трава, достигавшая ей до пояса. Сколько она еще тащила Шахтера по траве, Даша не знала. Перед глазами часто темнело и она временами ничего не видела. Шла по инерции. Дыхание вырывалось из груди с хрипом, во рту не было слюны, а губы пересохли и начали трескаться.
Когда перед ней, словно из-под земли, возникли четыре мужские фигуры, она отпустила плащ-палатку. Покачиваясь, встала в боевую стойку. Злобно сверкая глазами, собрала оставшиеся силы и ждала нападения. Она знала, что так просто не сдастся. Один из мужчин пару секунд приглядывался к ней и вдруг скомандовал остальным:
— Отставить! Мы из отряда «Тайфун». Кто вы?
Дарья облегченно вздохнула и обессилено упала на траву. Подняв голову, ответила:
— Сержант Волынцева. ГРУ. Мы снайпера из отряда майора Стаценко. База в Ведено. Мой напарник тяжело ранен, ему срочно нужна помощь.
Голос звучал хрипло. Трое спецназовцев подхватили плащ-палатку и унесли в дубовую рощу неподалеку. Даша попыталась встать и не смогла. Она отталкивалась от травы руками и снова падала. Парень посмотрел на ее тщетные усилия, молча подхватил на руки и тоже унес в тень деревьев. Осторожно усадил под дубом, прислонив спиной к шершавой коре. Через пару минут вокруг снайперов сновало человек двадцать парней с раскрашенными лицами. Двое склонились над ее напарником. Волынцева спросила:
— Шахтер жив?
Один обернулся к ней:
— Живой. Удивляюсь, как он держится? Пуля где-то возле сердца застряла.
К Даше подошел не молодой худощавый подполковник с картой в руках:
— Вы не могли бы показать на карте, где ранили вашего напарника?
Сержант отчертила маршрут протянутым карандашом и сказала: