Медоусон оглядывался по сторонам, словно хотел, чтобы кто-нибудь спас его от этого неприятного разговора.
– Было ли сотрудничество действительно прекращено, Медоусон?
– Откуда мне знать?
– Вы были одним из его участников.
Медоусон нахмурился:
– Что-то не припомню, чтобы я вкладывал деньги в это дело. Раз не осталось никаких документов, с чего вы взяли, что я имел к этому отношение?
– Я нашел письма, из которых ясно, что деньги в эту компанию вложили по крайней мере четыре человека: мой отец, вы, Деннингем и Раллингпорт. Вы вчетвером регулярно встречались. Сообща обсуждали, как лучше распространить свое совместное влияние для укрепления и защиты интересов Англии.
Медоусон продолжал хмуриться.
– Неужели вы до сих пор не можете вспомнить? Хейден говорит, что если мы обратимся в суд, то вычислить владельцев этой компании и отследить денежные поступления будет проще простого. Однако я подумал, что лучше предварительно обсудить это с вами. Видите ли, огромные суммы денег бесследно исчезли.
– Вы несете чепуху, молодой человек. Я не коммерсант и не судовладелец. То же самое можно сказать о вашем отце и других лицах, которых вы упомянули. Какой нам интерес этим заниматься?
– Интерес простой – получение дохода, – вмешалась в разговор Леона. – Дохода наихудшего свойства. Это огромные деньги. Баснословные суммы. Коль речь идет о перевозке опиума, а место назначения этого груза – Китай.
Медоусон прищурился:
– Едва ли вы добьетесь чего-либо через суд, Истербрук. Никто не поверит вашим домыслам.
– А я считаю иначе. И еще собираюсь подать на вас в суд за то, что вы организовали нападение на мисс Монтгомери.
– Нападение? Да вы с ума сошли. Придется обратиться к епископам и попросить у них совета. Может быть, стоит сообщить о вашем состоянии в палату лордов?
– Вы угрожаете мне, Медоусон?
– Я просто беспокоюсь о вас – вот и все.
– Беспокойтесь лучше о себе. Уинтерсайд мне рассказал о том, что вы причастны к попыткам оказать давление на мисс Монтгомери и заставить ее изменить свое мнение. Он рассказал мне о встречах с вами. Вы настаивали, чтобы он попытался завязать со мной дружеские отношения и попросил у меня помощи.
– Чепуха. Он не стал бы ничего рассказывать.
– Хотите сказать, что он не осмелится свидетельствовать против вас? Видите ли, Уинтерсайду не очень понравилось, что вы устроили все так, чтобы в случае разоблачения можно было сделать его одного козлом отпущения. Вы все предусмотрели: если будут искать преступников, замешанных – как вы это назвали… «в происшествиях, связанных с мисс Монтгомери», – подозрение падет на Уинтерсайда, а вы выйдете сухим из воды.