Как ни странно, но Костик и впрямь освоил местный язык на диво легко и быстро. Не в пример лингвисту Алану, стражей он понимал с полуслова. Как и они его. Родство душ, не иначе.
– Кто вечерний?
– Вы…
– Почему вечерний?
В затруднении охранник пожал плечами.
– А Игорек кто? – мрачнея, продолжил допрос президент «Атлантиды».
– А Игорь Юрьич – утренний… Да вы их подымите, Сергей Самсоныч! А то так и будут лежать…
Вечернее божество, облаченное в невесомый светлый костюм, насупилось, шевельнуло дланью, разрешая воинам подняться и выпрямиться, затем окинуло хозяйским оком святилище, берег, опаловую лагуну…
– Костик, – осведомилось оно вдруг неприятным голосом. – Ну ты что ж творишь, а?
Заслышав опасные нотки, охранник всполошился и взглянул в указанном направлении. Возле крытой пальмовыми листьями хижины на плоской отдельно уложенной плите были опрокинуты гребешками вверх три одинаковые раковины. Неспешно, властно вдавливая подошвы в песок, Сергей Самсонович приблизился, нагнулся, кряхтя, и принялся их по очереди переворачивать. Под одной из раковин, как и следовало ожидать, обнаружился круглый упругий комок, скатанный не то из сухих водорослей, не то из кокосовых волокон.
– Опять за старое взялся?
– Да Сергей Самсоныч! – истово молвил охранник. – Они ж сами в это играют! Сел с ними разок – обули только так!.. Ч-чурки…
Сергей Самсоныч, кряхтя, распрямился.
– Ох, чувствую, воспитаете вы мне туземцев! – зловеще предрек он. – Та же Россия будет…
Разваливая прозрачную воду лагуны, к островку уже летела моторка.
– Рад вас видеть, Сергей Самсоныч! – Стоящий рядом с припавшим к штурвалу рулевым Игорек ослепительно улыбнулся. – Прошу на борт!
Приветствие это, сопровожденное самым радушным жестом, тоже решительно не понравилось Сергею Самсоновичу. Игорек вел себя с ним как равный. Тем не менее глава «Атлантиды» принял протянутую руку – и, по возможности величественно, пробрался на заднее сиденье.
– Ну, давай… показывай…
Костик оттолкнул нос лодки от песчаного берега и, опасно покачнув суденышко, забрался в него сам. Заклокотал бурун, и моторка двинулась в обратный рейс. Сувенир – Герреро.
– Чего петляешь-то? – ворчливо спросил Самсоныч малое время спустя.
– Отлив, – охотно откликнулся Игорек, хотя вопрос был задан рулевому. – Мели кругом, рифы… Течения опять же…
– Так теперь и будешь лыбиться? – посопев, осведомился глава «Атлантиды».
– Виноват, – с удовольствием признал Игорек и тронул языком новенький фарфор зубов.
– Нет, ну, если жмут, то снимем…
Утреннее божество обернулась.
– Сергей Самсоныч! – со всей сердечностью сказало оно. – Ну неисправимый я, ну… Котельная испортила… Тем более – на радостях…