Шум толпы, весёлые туристы, милые девочки «лолитки», одетые в невообразимые рюши и кружева… всё это захватило меня.
Конечно, даже перемещаясь в толпе, я ощущала своё одиночество, пустоту в сердце, которая разъедала меня изнутри, словно кислота. Но появилась какая-то иллюзия отвлечённости от собственных невесёлых размышлений, в которых я постоянно утопала, когда возвращалась домой. Я выпила какой-то прохладительный напиток западного образца, съела несколько вкусных пирожков, а затем просто расслабилась, приказав себе не думать о том, что и так уже осталось в прошлом.
… Странный мужчина, который явно следил за мной, не сразу привлёк моё внимание, но, когда я его заметила, и несколько раз внимательно глянула, то ощутила исходящее от него зло. Даже не так — смерть.
Хотя на вид он выглядел обычным туристом: европейская внешность, невозможные ярко-синие глаза — я даже решила, что это линзы — тёмные волосы и синий костюм с тёмно-синим галстуком.
Он смотрел на меня внимательно, с долей агрессии, и было в его глазах что-то неприятное, та цепкая, внимательная настороженность, которая встречается в глазах охотника, преследующего дичь с ружьём в руках.
Я зябко передёрнула плечами, так как у меня возникло ощущение, что от его взгляда моя душа заморозилась ещё сильнее.
Легко улыбнувшись, я немного отошла от толпы, хотя и не собиралась убегать.
Всё равно, несмотря на то, что я надела мягкие, удобные туфельки, и быстрая лёгкость моей походки, он был быстрее.
Когда мы очутились в преддверии парка, незнакомец ухватил меня за локоть сильными, по ощущению — стальными пальцами.
Резко, до боли, развернул — и я почти утонула в этих синих глазах.
Он моргнул, в его взгляде появилась растерянность. Он практически разжал пальцы, но я не стала выдирать руку и убегать, хотя могла. И даже не стала кричать.
— Ты оборотень? — прошипел он, но в его голосе явно чувствовалась некоторая неуверенность.
— Лиса, — я кивнула. — Наполовину. Только по матери. Я очаровательно улыбнулась своему предполагаемому палачу.
— Ты пришёл убить меня?
Между нами повисло тяжёлое молчание. Он продолжал крепко стискивать мою руку, то сжимая, то расслабляя пальцы. На его лице была написано борьба, он явно не мог принять решения. Скорее всего раздумывал над тем, что некоторые вещи делать правильно, а некоторые — легко.
— Ты только наполовину лиса, — он разговаривал явно сам с собой, пытаясь себя в чем-то убедить. Я не трепыхалась, понимая, насколько важным для моего будущего является его решение.
— Ты так прекрасна, — он зарылся лицом в мои волосы, потянув меня на себя. — Можешь свести с ума любого мужчину. Может быть ты согласишься, если тебе не тяжело? Я… у меня, — он запинался, удерживая меня двумя руками так, чтобы стоять за моей спиной, продолжая наслаждаться ароматом моих волос.