Исторически зарождавшиеся многополярные системы отличались большей нестабильностью, чем биполярные или однополярные. Несмотря на финансовую неустойчивость последнего времени, которая может в конце концов подстегнуть многие текущие тенденции, мы не верим в то, что нас ждет полный крах международной системы, как это случилось в 1914–1918 годах, когда предшествовавшая этому фаза глобализации застопорилась. Однако следующие двадцать лет перехода к новой системе чреваты рисками. Стратегическое соперничество, вероятнее всего, будет вращаться вокруг торговли, инвестиций, новых технологий и поглощений, но мы не можем исключить сценарий XIX века с гонкой вооружений, захватом территорий и военным соперничеством.
В этой истории нет четкого результата, как показано на примере иллюстраций, с помощью которых мы описывали различные варианты будущего. Хотя США, вероятно, останутся единственной сильнейшей державой, относительная их сила – даже в военной сфере – пойдет на спад, и система рычагов США ослабеет. В то же время неясно, до какой степени прочие субъекты – как государственные, так и негосударственные – пожелают или смогут вынести возрастающее бремя. Политикам и общественности придется справляться с растущим спросом на многостороннее сотрудничество, когда неполный переход от старого к еще только формирующемуся новому порядку ударит по международной системе.
Экономический рост подстегивает подъем новых игроков
Происходящий ныне перенос богатства и экономического влияния – грубо говоря, с Запада на Восток – по размерам, скорости и направленности потока не имеет прецедентов в современной истории. Источников у него два. Во-первых, устойчивый рост цен на нефть и товары принес непредвиденные доходы странам Персидского залива и России. Во-вторых, более низкие цены в сочетании с политикой правительства переместили локус производства и некоторых отраслей сферы услуг в Азию.
Перспективы роста для Бразилии, России, Индии и Китая (БРИК) указывают на то, что к 2040 – 2050 годам они совместными усилиями подберутся к исходной доле общего ВВП «Большой семерки». Китай имеет предпосылки в ближайшие двадцать лет оказывать на мир большее влияние, чем какая-либо другая страна. Если нынешние тенденции не изменятся, к 2025 году экономика Китая станет второй по величине в мире, а сам он – ведущей военной силой. Также он может стать крупнейшим импортером природных ресурсов и виновником загрязнения окружающей среды. Индия, вероятно, будет по-прежнему переживать относительно быстрый экономический рост и бороться за многополярный мир, в котором Нью-Дели станет одним из полюсов. Китай и Индия должны понять, до какой степени они желают и способны играть все большую глобальную роль и каким образом будут строить отношения друг с другом. У России есть потенциал стать в 2025 году богаче, сильнее и более уверенной в своих силах, если она инвестирует в кадровые ресурсы, расширит и разнообразит свою экономику и интегрируется в мировой рынок. С другой стороны, Россия может пережить существенный спад, если не сможет предпринять эти шаги, а цены на нефть и газ останутся в диапазоне