Феба протянула руку, чтобы погладить пальцами его щеку.
– Но ты изменился ради Брукхейвена.
Он печально улыбнулся.
– Слишком поздно. Колдер не замечает, что я заплатил свои долги и с тех пор сделал хорошие инвестиции. Мне нечего показать ему в настоящий момент, но я верю в то, что сделал. Верю в то, что в итоге эти вложения окупятся. Но Колдер никогда не позволит мне помочь ему управлять Брукхейвеном. А теперь….
– А теперь он никогда не станет доверять тебе. Из-за меня.
– Феба, я ничего не теряю. Отсутствует вероятность, что Колдер будет смотреть на меня, не замечая прошлого. Я могу провести следующие десять лет, завязываясь узлом для него – и все напрасно. Он разочаровался во мне много лет назад.
Она нахмурилась.
– Думаю, что я не понимаю эти братские отношения. Он не твой отец. Колдер всего лишь на несколько месяцев старше тебя. Как он стал тем, кому ты должен угождать?
– Он – Брукхейвен. Он мой дом… моя единственная семья. – До сих пор. В первый раз Рейф начал улавливать отблески того, что он разрушил в своей потребности заполучить Фебу.
Она приподнялась на локтях и серьезно посмотрела на Рейфа.
– Викарий может никогда не простить меня. Колдер может никогда не простить тебя. Ты жалеешь об этом?
Феба была так красива, ее глаза потемнели от беспокойства, ее спутанные волосы падали на них обоих, ее милое лицо было опечалено тем, что они оба отбросили прочь… ради этого самого момента, наконец-то проведенного в объятиях друг друга.
Ощущая дискомфорт от сражающихся внутри него радости и чувства потери, Рейф улыбнулся вместо того, чтобы отвечать.
– Феба, думаю, что я чувствую себя достаточно хорошо.
Ее глаза изучали его на миг дольше, а затем медленная улыбка появилась на губах девушки.
– В самом деле, милорд, что вы подразумеваете под этим?
Глава 40
Первый поцелуй был таким, каким должен был оказаться их первый поцелуй в кладовой, если бы не вспышка так долго подавляемого вожделения.
Рейф перекатил Фебу так, что она лежала под ним, затем скользящим движением просунул свое колено между ее коленями. Поддерживая вес своего тела на локтях, он обеими руками отвел волосы с лица девушки.
– Я люблю твои глаза, – прошептал он, теперь Рейф имел на это право. – Жаль, что я не смогу поплавать в них.
Она сдвинула брови.
– Это приятная мысль или странная?
Рейф рассмеялся.
– Я не уверен. Это хорошая мысль – хотеть нырнуть в тебя и никогда не всплывать на поверхность за воздухом?
Феба протянула руку, чтобы отбросить назад волосы, которые упали на его лоб.
– Прыгай… вода замечательная.
Он склонил голову так, что их носы соприкоснулись.