Она прикусила губу, затем вздохнула.
— Я чувствую то же самое по отношению к тебе. Я никогда не думала… ты — вожак, и Кэт предупреждала меня…
Он прервал её.
— Кэт предупреждала тебя из-за того, как я себя вёл до встречи с тобой. Но теперь я никогда не смогу притронуться к другой женщине, Мари, — он взял её руки в свои. — Ты задела мою душу, девушка из океана. Я не понимаю, как такое могло произойти, или даже почему это так быстро случилось, но это так. Не знаю, как смогу отпустить тебя.
— Слияние душ охватывает, кого хочет, Итан, ты же знаешь. Но надо всем стоит добрая воля. Ты… Ты можешь попытаться найти другую, если моё отсутствие…
Он, нахмурившись, прерывал её слова, его золотистый пристальный взгляд обжёг её.
— Я более не желаю слышать от тебя чего-то подобного. Находишься ли ты в моей кровати или в тысячах миль от неё, ты — остаёшься моей. Даже не думай забыть об этом.
Она попыталась улыбнуться.
— Всё ещё похож на сердитого котёнка, mi amare. А я думала, что к этому времени немного поумерила твоё высокомерие.
— Меня не приручить, — произнёс он хриплым голосом. — Но неизменно твой.
Она чувствовала, как слёзы потекли из глаз.
— Но я должна уйти. Мой долг… я не могу оставить храм, даже если какая-то часть меня и желает этого.
Он обнял её.
— И я как бы сильно не желал этого, никогда не попрошу тебя уклониться от твоих обязательств. Если кто и может понять что такое ответственность, то это я. Но так или иначе это помогает понять, что какая-то часть тебя думает об этом. Обо мне.
Они обсуждали тему достаточно часто, и иногда даже вместе с Кэт, так что они оба понимали, что вряд ли Посейдон вообще позволит ему пройти в Атлантиду. Возможно когда-нибудь в будущем. Безусловно, не сейчас.
— Даю тебе обещание, Итан из Флориды, — сказала она, выражая всю любовь к нему в своем пристальном взгляде. — Мы найдём способ.
— Мы найдем способ, — повторил он. — Даю тебе и своё обещание. Я люблю тебя, девушка из океана. Вспоминай об этом каждый раз как посмотришь на это кольцо.
Она мельком глянула на безупречный бриллиант на её левой руке — символ обета, что он дал, когда отдавал его прошлой ночью. Любопытство заставило задаться вопросом о том, как камень будет резонировать с драгоценными камнями в храме и какую песню сможет спеть Эрин благодаря ему. Безусловно, такой красивый драгоценный камень, хранящий обещание бесконечной любви, мог спеть мелодию сильного заживления.
— Ты снова сделала учёное лицо, — сказал он. — Что творится в этой красивой головке?
Как только смех загрохотал в его груди у её щеки, она подняла взгляд на его золотистые глаза, заполненные страстью. Мерцающий серебристо синий свет начал искриться и циркулировать вокруг неё, и она откинулась на кровать, увлекая его за собою.