— А где вы работаете? — важно осведомился он.
Энрике позабавила готовность мальчика взять на себя роль Мужчины в Доме, защитника и покровителя сестер. Но ответить он не успел: на стене у двери зазвонил телефон.
Синтия сняла трубку и махнула Энрике рукой, давая понять, что это Джемайма. Но ей, что он тут, не сказала, да и вообще почти ничего не говорила, только слушала, время от времени охая и ахая и выразительно закатывая глаза. Энрике весь напрягся. Закончив разговор, девушка обратилась к нему:
— Хотите снова прокатиться? У Джейми неприятности.
Она и добавить ничего не успела, а он уже направлялся к двери.
— Настоящий джентльмен, — одобрительно протянула Синтия.
— А узнать, в чем дело и где она, не хотите? — поинтересовался практичный Бобби.
И то верно! Энрике повернулся и вопросительно посмотрел на Синтию. Та кинула ему сумочку Джемаймы.
— Держите. Она ей, полагаю, понадобится. Ей еще штраф платить в «Соснах».
Расставшись с Энрике, Джемайма была так взволнована, что выскочила на улицу и успела уйти довольно далеко прежде, чем осознала, что делает. Ну и растяпа! Нервы нервами, но нельзя же совсем голову терять. Маленький «форд» так и остался стоять на площадке за домом моды.
Ну ладно, как вышло, так и вышло. Зато можно прогуляться и как следует все обдумать. Ей сейчас это не помешает. Дома, конечно, хорошо, но от брата с сестрой наверняка не укроется ее состояние. Синтия примется расспрашивать, в чем дело, отпаивать чаем, преподносить перлы житейской мудрости, почерпнутые от подружек по колледжу и героинь любовных романов. А Бобби будет крутиться рядом, молча сочувствуя и жадно впитывая информацию, отнюдь не предназначенную для его ушей.
Ноги сами вынесли молодую женщину к реке. Вечерело. Томбиджби-ривер катила свои воды мимо нее, ветер обдувал горящие щеки и шелестел листвой. Пахло водой и свежестью — совсем как в пятницу вечером, во время первого ее свидания с Гарсией… Нет, с Энрике, с его братом-близнецом!
Глаза вновь защипало. Какая же она идиотка! Надо было слушать тетю Бесс!
Энрике и в самом деле был Энрике — он ничего не выдумывал, не назывался чужим именем, не пытался играть с ней ни в какие игры. Она сама, сама полезла в западню, сама себя обхитрила, сама себя обвела вокруг пальцев. И пенять теперь, кроме себя, не на кого.
Энрике. Дикарь, которого она видела в каноэ. Любитель риска. Обладатель умопомрачительной улыбки. Великолепный любовник, способный мгновенно довести ее до крайней степени возбуждения. Мужчина, при одной мысли о котором Джемайму бросало в жар.