Влага наполнила чашу почти до краев, настолько темная, что казалась совершенно черной.
Вельстил взял бронзовую чашу и протянул Чейну.
— Выпей только половину. Остальное — мне.
Чейн моргнул. Взяв чашу, он поднес ее к губам и отпил большой глоток.
— Держись, — предостерег Вельстил и, запрокинув голову, вылил оставшуюся жидкость себе в рот.
Мгновение Чейн ощущал только привкус металла и соли. И тут его желудок скрутила такая боль, что он задохнулся.
Сила… жизненная сила в чистом виде взорвалась внутри него и хлынула в его мертвую плоть.
Она горела огнем, и этот жар заполнил голову Чейна. Он терпеливо ждал, стиснув зубы и крепко зажмурившись. Когда стало чуть полегче, он с усилием открыл глаза. Вельстил задыхался и кашлял, на четвереньках припав к земле.
Судороги, сотрясавшие тело Чейна, наконец прекратились.
— Вот так ты питаешься? — спросил он. Вельстил промолчал и ответил, лишь когда перестал содрогаться всем телом.
— Да… и нам еще нескоро придется прибегать к этому способу. Недели через две, если не больше.
Он подполз к лежавшему без сознания старику и повторил ритуал. На сей раз Вельстил пить не стал, но перелил черную жидкость в опустевшую белую бутыль и заткнул ее пробкой.
— На какое-то время она сохранит свои свойства, — сказал он. — Нам это может пригодиться, раз уж в этих горах так малолюдно.
Впервые за много ночей мучительный голод, терзавший Чейна, отступил. Он поднялся, в голове его прояснилось. Он снова стал… самим собой, однако, повернувшись к Вельстилу, взглянул на него с подозрением.
— Как ты этому научился?
— Ставил опыты. — Вельстил помолчал. — Я не разделяю твоей кровожадности.
Загадочный ответ… вкупе с едва прикрытым оскорблением.
Вельстил поднял забытый всеми чайник и наполнил две кружки чаем. Одну кружку он протянул Чейну.
— Выпей это. До дна.
— Зачем?
— Разве ты не чувствуешь, что кожа у тебя до сих пор сухая и ломкая, точно старый пергамент.
Чейн нахмурился, рассеянно потер пальцами свое изуродованное шрамом горло.
— Да… и это началось в последние пару ночей.
— Наши тела тоже нуждаются в жидкости. Без нее даже такой, как ты и я, может превратиться в мумию. Пей.
Чейн взял кружку и мелкими глотками начал пить, раздраженный тем, что Вельстил наставляет его, точно ребенка. Впрочем, едва чай потек в горло, Чейну стало еще легче. Он забрал мешок с ячменем, но мула отвязал, чтобы тот мог идти, куда вздумается.
Вельстил, наблюдавший за этим, озадаченно покачал головой.
Чейн расшвырял ногами костер, чтобы загасить пламя, и направился к своему коню, при этом лишь один раз мельком глянув на Вельстила, — будто только что его заметил.