– Видишь, сколько хорошего написано о рассказе! О первом рассказе, Игорь. Я думаю, многие начинающие авторы тебе могут позавидовать.
Игорь с удовольствием слушал Федю. Уходила давящая тяжесть. Действительно сгоряча он и не вдумался в те добрые слова, которых в рецензии было не мало.
– Но все же рассказ не приняли! – упрямо возразил он. – Ну и хватит об этом. Пойдем спать.
Они вышли на улицу. Спокойная тишина ночи обнимала село. Только далекий вой какой-то тоскующей собаки нарушал ее. На небе сгущались черные тучи. Было душно и безветренно.
По лестнице они залезли на чердак и молча улеглись на постели.
– Дождь будет! – зевая, сказал Игорь.
– Не будет, – тоже зевая, отозвался Федя, – роса большая.
– Все-то ты знаешь!
Федя не мог понять, ирония или одобрение прозвучали в этих словах Игоря. Он решил, что одобрение. Почувствовал связь этих слов с неудачей Игоря, желание говорить снова о забракованном рассказе.
– Неужели первая же неудача тебя сломит? – горячо и взволнованно сказал Федя. – Неужели ты бросишь писать? Тогда я не поверю, что когда-нибудь в жизни ты бескорыстно любил литературу. Тогда я буду думать, что не любовь к этому труду, а только мечта о славе привлекла тебя.
Игорь засмеялся:
– Эк куда хватил! Дурак ты, Федька! Никакие неудачи меня не сломят. Запомни это. Слишком я упрям. У меня и мысли не было бросить писать. Зачем же тогда жить? Зачем было кончать школу, ехать в Москву, поступать в университет? Дурак ты, Федька, – повторил он. – Зачем тогда мне было рождаться на белый свет?
– И ты переделаешь рассказ так, как тебе посоветовал рецензент, перепишешь его заново? – обрадовался Федя.
– Ничего подобного. – Игорь зашелестел бумагой.
Федя догадался, что он вытаскивал рукопись из кармана брюк, по студенческой привычке сложенных под подушкой. И вдруг Федя услышал резкий хрустящий звук разрываемой бумаги. Он вскочил, кинулся к Игорю, но тот отстранил его.
– Вот так, вот так, – с остановками говорил он, продолжая рвать бумагу. – И развеем по ветру.
Он подошел к двери чердака и подбросил вверх кусочки бумаги.
Федя не читал рассказа, даже не знал, на какую тему он написан, но ему было очень жаль, что Игорь уничтожил его.
Улетели в стайку обрывки удачного образа студента Сени Резникова, может быть, где-то на крыше застряли клочки своеобразного и поэтического описания природы. Федя не понимал, как было не жаль Игорю уничтожить то, над чем трудился он целую зиму. Федя считал, что стоило еще месяц-два посидеть над рассказом – и все было бы хорошо. Эх, Игорь, Игорь, горячая твоя голова!