Маша проводила Никиту Кирилловича за дверь, постояла на террасе, поглядела ему вслед. Ей стало грустно. Он пришел, конечно, провести с ней вечер, но побоялся оказаться лишним.
Она возвратилась в комнату молчаливая, расстроенная. Игорь решил, что теперь пора уходить домой.
Маша не стала его удерживать.
С тех пор как пришла любовь, Сане, как, вероятно, и всем без исключения, стало сложнее жить на свете.
Прежде все было радостным. Неприятности проходили мгновенно, не оставляя следа. Вечерами стоило положить голову на подушку, как закрывались глаза и приходил сон, крепкий, без сновидений; чаще всего до тех пор, пока не разбудит дежурная по детскому дому.
Теперь Саня долго не могла заснуть, просыпалась ночами и часами лежала с открытыми глазами.
Раньше, где ни бывала она, все казалось ей новым, привлекательным, интересным. А теперь ей было интересно только там, где находился Федя.
Новые тревоги и волнения принесла любовь. То ей казалось, что Федя не так посмотрел на нее, не то сказал, не о том подумал. К ее, Саниным, интересам теперь присоединились те интересы, которыми жил Федя, и она терзалась его неудачами и ошибками.
Но все эти терзания, вся эта новая сложность жизни и составляли любовь. За тысячи лет существования человечества вряд ли кто-нибудь не пережил этого и едва ли стремился избежать.
Саня плохо спала эту ночь. Видела, как в светлом ореоле гордо проплывал по черному небу месяц, как мигали в окне звезды Большой Медведицы. На рассвете из тумана прорезались и подперли небо могучие горы.
Саня забывалась и видела короткие сны. То, хоронясь за кустами, она бежала по берегу вслед уходящей лодке. В ней весело смеялись чему-то Игорь, Федя и Маша. То она торопливо шла по бескрайнему полю, искала и звала Федю. То стояла в кабинете главного инженера рудника, и он протягивал ей кусок зеленой диопсидовой породы. С одной стороны в нем блестели кристаллы слюды, с другой – ясно был виден отпечаток листьев и стебля травы.
«Это свет-трава! А вы где ее ищете?» – сердито спрашивал он Саню, и его круглое лицо с маленьким вздернутым носом было красным от гнева.
Она проснулась в смятении. Села на кровати. Подруги еще спали. Она надела халат и вышла умываться на улицу.
Первый, кого она встретила около дома, был Федя. В тот момент, когда Саня спускалась с крыльца, он вывернул на велосипеде из-за угла, соскочил на землю и, виновато улыбаясь, вытирая платком потное, запыленное лицо, подошел к Сане.
Это походило на продолжение странных снов, которые всю ночь одолевали Саню.