— Тонечке я верю больше, чем всем остальным вместе взятым, — тихо, но упрямо сказал Сэм. — И это ее дневник! И скажу тебе, что общение с сотрудником СБ не прошло для тебя даром. Если я еще раз увижу тебя в моей комнате…
— Не увидишь!
Юля хлопнула дверью, так что из комнаты послышался звон чего-то упавшего и сердитый возглас Сэма… Ничего, пусть лучше злится, чем страдает!
И она почти бегом кинулась в поселок звонить Евгению: дневник подделан! Что бы ни говорил Сэм, она знала: Тонечка не могла не написать об измененном предсказании. И не могла опуститься до непрерывного нытья и жалоб! И из общины ее никто не выгонял…
Юля была в тревоге: ведь подделка личных бумаг — штука сложная, просто так не делается! Задумано что-то на редкость мерзкое — против Сэма или даже против всего «Лотоса»…
…После звонка Юли Евгений долго не мог найти себе места. Да что же это происходит?! Конечно, зная Ананича, он ожидал обнаружить какую-нибудь пакость, но чтобы такое…
"Теперь ясно, почему он так странно держался при встрече! — подумал Евгений, вспоминая свой разговор с Ананичем. — И особенно обидно, что он провел меня как мальчишку: ему требовалось всего-то навсего формальное разрешение на посылку в «Лотос», просьба о посещении была лишь отвлекающим маневром… И я сам, как дурак, предложил ему… То-то он сразу заторопился!.."
Евгений в подробностях представил себе — и это его немного успокоило! — что сделал бы с Ананичем, окажись тот сейчас поблизости! Хотя, чем лезть на стенку, не лучше ли попробовать разобраться во всей этой пакостной истории?
Итак: что понадобилось Ананичу в «Лотосе»? Зачем он проделал все это?
Вообще-то, похоже на какой-то эксперимент… Вот только очень уж много грязи: подделка личных бумаг, клевета, обман направо и налево! Впрочем, какой экспериментатор, такой и эксперимент, это как раз не удивительно!
Странно другое: неужели Ананич был уверен, что его не обнаружат? Вероятно, рассчитывал на скрытность общины… и ведь почти угадал, что самое досадное! Потому что если бы не Юля, Евгений ничего не узнал бы ни о перстне, ни о Тонечке, ни о поддельном дневнике. Бегал бы сейчас кругами по потолку, пытаясь окольными путями выяснить, что случилось с Сэмом, и почему тот не появляется ни в поселке, ни в больнице…
Но все равно непонятно главное — зачем? Почему Ананич не проявлял активности, пока сам был здесь куратором, а спохватился только теперь?
Евгений чувствовал, что ответить на этот вопрос не может: не хватает фактов. Ну, что же… Если фактов недостаточно, их добывают! Самое простое в сложившейся ситуации — запустить «шпиона» в институтский компьютер Ананича. Наверняка там найдется кое-что интересное… Две вещи там должны быть по крайней мере: переписка с техническим отделом по поводу подделки дневника (не частным же порядком делалась такая сложная работа!) и объяснение того, каким образом дневник и перстень оказались у Ананича (вероятно, именно он расследовал самоубийство Тонечки)…