— Понимаю, — пробормотал Гендерсон и ударил себя кулаком по лбу. — Понимаю. — В комнате стало тихо.
— Женщина, которая была с вами, может подтвердить, что именно в это время вы были в баре? — наконец заговорил Барчесс.
— Конечно. Она в то же самое время посмотрела на часы.
— Как ее зовут?
— Не знаю. Я не спрашивал, и она не сказала.
— Ни имени, ни фамилии? Вы провели с ней шесть часов, как же вы обращались к ней?
— «Вы», и всё.
— Хорошо, опишите ее нам. — Барчесс приготовился записывать. — Мы пошлем на ее поиск своих людей.
Наступила долгая пауза.
— Ну? — нетерпеливо сказал Барчесс.
Лицо Гендерсона с каждой минутой становилось всё бледнее.
— Боже мой! Я не могу! — воскликнул он. — Я совсем забыл ее! — Он беспомощно развел руками и опустил голову. — Я мог бы ответить вам сразу же, как только вошел сюда, а теперь не могу. С тех пор слишком многое случилось. Смерть Марселлы… И ваши бесконечные вопросы… Это как в кино… Посмотрел и тут же забыл подробности. Даже когда я сидел рядом с ней, я не очень-то обращал на нее внимание, был занят своими мыслями. — Он — опять развел руками. — Она совершенно невыразительна!
— Подумайте хорошенько, не волнуйтесь, мистер Гендерсон, — пытался помочь ему Барчесс. — Может быть, вы помните ее глаза? Нет? Волосы? Какого цвета у нее волосы?
Гендерсон закрыл лицо руками.
— Это тоже исчезло из памяти. Каждый раз, когда я готов назвать один цвет, мне кажется, что он был совсем другим, а когда я думаю о другом цвете, мне кажется, что это был первый цвет. Я не знаю, должно быть, что-то между коричневым и черным. Большую часть времени она была в шляпке. Я могу вспомнить ее шляпку лучше, чем что-либо другое. Кажется, шляпка была оранжевая, да, да, оранжевая!
Но, допустим, что она ее сменила со вчерашнего, допустим, она не наденет ее в течение ближайших шести месяцев. Что тогда? Вы можете вспомнить о ней что-нибудь? Гендерсон напряженно задумался.
— Была ли она толстой? Худой? Высокой? Низкой? — пытался помочь ему Барчесс.
— Не могу сказать! Я ничего не могу сказать! — задыхаясь, пролепетал Гендерсон.
Может быть, вы хотите обмануть нас? — спросил один из детективов. — Ведь все же это было вчера, а не месяц или неделю назад.
— Я не отличался хорошей памятью на лица и в спокойной обстановке, а тут… О, я полагаю, у нее было лицо…
— Ну?
— Она ничем не отличается от других женщин. — Он замолчал, не зная, какие подобрать слова. — Это все, что могу вам сказать…
Все кончено. Барчесс хмуро убрал записную книжку встал. Прошелся по комнате и, наконец, взял свое пальто.
— Пошли, ребята. Уже поздно, пора уходить отсюда.