Трупов за свою жизнь он повидал немало, одна Чечня чего стоила. Но тут было что-то другое. Михаилу казалось, что он что-то пропустил. Вернее помнил и забыл.
Уже в Ангарке Шалимов хватился, что вся его цивильная одежда осталась у Иринки.
— Эх, а одежда то! — сказал он вслух, разглядывая свой полувоенный, и довольно грязный наряд. Бабич засмеялся.
— Ладно, ходи так.
— Да ты что!
— Ну, давай я тебя к Иринке заброшу.
Немного поразмыслив, Михаил согласился. Витьку они высадили у его дома.
— Рога возьми. Приделаешь на стенку в зале, знаешь — как красиво будет смотреться, — сказал Михаил, оборачиваясь за парадным нарядом рогача.
— Нафиг они мне нужны, — фыркнул Витька, отрицательно мотая головой. — В Москву их, себе заберёшь.
— Счас, как же! Чтобы полстраны потом судачили — вон едет Шалимов с честно заработанными рогами.
Сказав это, Михаил чуть не прикусил язычок. Он понял, почему брат не хочет иметь такую экзотику в своей квартире. В своё время подобные «украшения» ему часто пристраивала на его голове Валерия, Витькина жена. В конце-концов, она так и ушла к одному из своих хахалей, после чего Витька и начал пить.
Тогда Михаил обернулся к Семёну.
— Ну, брат, тогда ты забирай их.
— У меня дома таких две пары, ещё одна валяется на чердаке. Да подари ты их Иринке, — посоветовал он.
— А вообще это идея, — признал журналист, и снова обернулся к брату. — Я через часок буду.
— Вить, не верь ему! — крикнул через Шалимова майор. — Хорошо если завтра утром придёт.
Бабич оказался прав. Сначала Иринка долго визжала, прыгая около подарка журналиста, потом заманила белоснежной ванной, куда сначала подала сытный ужин, а потом в виде десерта прыгнула и сама. То, что началось в ванне, затем гармонично продолжилось в спальне, ну а уйти оттуда Шалимов уже не смог по причине резкого упадка сил.
Среди ночи, в короткую минуту отдыха, Ирина спросила его: — Ты когда уезжаешь?
— Не знаю. С Витькой всё решу и поеду.
— Значит, время ещё есть.
Ирина вздохнула с такой искренней тоской, что Михаилу стало жалко её. Неожиданно для себя, как и тогда, у ресторана, Шалимов сказал: — А то давай, поехали со мной в Москву.
Перевернувшись на живот, Ирка приподнялась и недоверчиво взглянула на журналиста.
— Ты это как, серьёзно, или лапшу мне на уши вешаешь?
Шалимов засмеялся. Странный коктейль провинциальной наивности, лёгкого цинизма и редкого темперамента этой женщины по-прежнему забавлял и возбуждал его.
— Да нет, почему, серьезно. Поехали. Бери Дашку чтоб не скучно было. А там посмотрим.
Убедившись, что столичный гость не шутит, Иринка взвизгнула и накинулась на Шалимова с таким азартом, что тот ещё долго не смог уснуть.