— Пусть пришлют мне чего-нибудь в спальню доньи.
Захватив лекарства, которые она отобрала, Дезирэ вернулась к Элене. К своему ужасу, она увидела, что Хуана зажгла камин и в комнате стоит страшная жара.
Она тут же распахнула настежь окно, чем вызвала ужас Хуаны.
— Сеньорита, надо, чтобы она пропотела!
— Так-то оно так, но она же задохнется, если мы не проветрим комнату.
Дезирэ просидела у постели Элены всю ночь. Время от времени ей удавалось просунуть сквозь стиснутые зубы больной ложку настоя кошачьей мяты. Но это лекарство мало помогло, разве что немного успокоило Элену.
Бесконечные дни сменялись бесконечными ночами, но сестре Рафаэля не становилось лучше. Никакие лекарства не сбивали температуру. Дезирэ позволила доктору Варгасу сделать Элене кровопускание, но и оно не помогло.
Беспокойство Дезирэ все росло, тем более что никто, казалось, не знал, куда уехал Рафаэль.
— Или они не хотят этого говорить, — пожаловалась она Росите. — Но надо же ему сообщить о болезни доньи Элены. Варгас говорит, что она в критическом состоянии.
— Все в руках Божьих, — обреченно вздохнула Росита.
Дезирэ вдруг почувствовала, что страшно устала: последние две ночи она почти не сомкнула глаз.
— Почему бы вам не пойти и не прилечь, сеньорита. Мы с Хуаной посидим возле доньи.
Скинув туфли, Дезирэ упала на постель, не раздеваясь. Едва коснувшись подушки, она провалилась в сон.
Ей показалось, что она спала всего несколько минут, когда ее разбудил истошный крик. Еще не придя в себя, Дезирэ сунула ноги в туфли и побежала на голос, доносившийся из спальни Элены.
От страха у нее пересохло во рту. Но, увидев, что Элена дышит, вздохнула с облегчением.
— Господи, Хуана, перестань кричать! Ты напугаешь донью своей истерикой.
Поскольку Хуана не обращала на нее внимания, Дезирэ пришлось ее хорошенько встряхнуть. Крик прекратился, но грузное тело женщины сотрясала дрожь, а в глазах застыл ужас.
Не на шутку встревожившись, Дезирэ спросила Роситу:
— Что случилось?
Бледная Росита показала на Элену.
— Посмотрите сами.
Дезирэ подошла ближе и увидела ярко-красную сыпь, обезобразившую лицо Элены.
— Господи! — воскликнула Дезирэ и откинула одеяло. Ладони и ступни Элены были покрыты такой же сыпью.
— Оспа, — сказала Росита, подтверждая догадку Дезирэ.
Это был смертный приговор. Оспа была страшнее французов.
Рафаэль подошел к палатке, у входа в которую стоял часовой в красном мундире. При виде человека, сопровождавшего Рафаэля, часовой взял под козырек и отступил в сторону.
В палатке было полно народу, но Рафаэль смотрел лишь на человека, сидевшего за походным столом, заваленным бумагами.