А сегодня, когда он укладывал Дональда спать, мальчик обнял его. Подумать только, Дональд! Обнимая его в ответ, Пирс сам чуть не расплакался.
Катастрофа.
С другой стороны, все не так уж плохо. Он даже начал получать удовольствие от такой жизни.
Но Шенни… У нее было то, что Пирс недавно потерял. Независимость.
– Пирс! ― позвала Шенни.
– Все собираются пить кофе, ― сказал Пирс.
Слова, уже готовые сорваться с языка, так и не были произнесены. Он почувствовал, как Шенни немного отодвинулась от него.
– Ты искал меня, чтобы спросить, хочу ли я кофе?
– Да. Еще я волновался за тебя из-за Клайда.
– Ты думал, я войду прямо в загон? Я еще не совсем сошла с ума.
– Я не хочу, чтобы ты зря рисковала.
– Думаешь, я люблю рисковать?
– Да, думаю.
– Потому что я не боюсь любить?
– Да.
– Но ведь это хорошо, ― сказала она так тихо, что ему пришлось наклониться, чтобы расслышать ее. ― Я вылила ведро ледяной воды на обнаженных людей, и это одно из самых ярких впечатлений в моей жизни. Я получила назад свои деньги, и все благодаря милому Блейку. У тебя чудесные братья! Ник пригласил меня на свидание.
У Пирса перехватило дыхание. Ник. Как он мог?
– Ты же не пойдешь?
– Я занята, ― важно ответила девушка. ― Я открываю свою галерею.
– В Лондоне?
– В Сиднее. У меня будет очень модная и популярная галерея. И еще я решила купить собаку.
– Собаку? Ты заслуживаешь кого-нибудь получше.
– Правда? ― Шенни удивленно повернулась к нему. ― А что может быть лучше собаки?
– Ну…
– Пятеро детей? ― Она с улыбкой дразнила его. ― И Ольга?
– Шенни…
– Кофе, ― напомнила Шенни и резко спрыгнула с ворот. Пирс инстинктивно поймал ее и прижал к себе.
Она не двигалась, просто смотрела на него в замешательстве.
Потом она пришла в себя. Пирс увидел, как выражение ее лица изменилось, словно она приняла какое-то решение.
Шенни насмешливо посмотрела на него, затем охватила ладонями его голову и притянула к себе так, что их губы соприкоснулись.
Она уже третий раз целует меня.
Нет, это не поцелуй. Это вызов.
Шенни крепко обнимала его и продолжала целовать, нравилось ему это или нет. Пирс должен был сопротивляться, но не мог.
Он не двигался и не отвечал ей, но поцелуй становился все глубже и глубже. Затем она отстранилась, все еще сжимая его голову руками.
– Трусишка, ― прошептала она и вновь поцеловала его.
И что он должен был сделать? Она бросила ему вызов, и он не мог не принять его.
Один поцелуй, пообещал себе Пирс. Только один, и все будет кончено. У нее начнется своя жизнь, а у него своя.
Но сейчас…
Он целовал ее так, словно не хотел никогда отпускать. Так, словно до этого не целовал ни одну женщину. В поцелуй он вложил всю свою страсть, свое желание быть любимым.