миля поперек, заросли кустарника и полчища кроликов. Судя по картам, Джерба, куда направлялась флотилия, не уступала размерами Мальте и торчала у самого тунисского берега, словно затыкая горловину довольно обширной бухты. Существовали, конечно, и отличия: остров был плодороднее мальтийских палестин и не такой скалистый, хотя утесов и холмов там тоже хватало. Сейчас на Джербе имелись сады и пастбища, но в прошлом, как утверждали мальтийцы, остров был пустынной землей. На что он годился? Кому был нужен? Разве только рыбакам да морским разбойникам. Эти крепко обосновались на Джербе, еще со времен первого Барбароссы, которому остров пожаловал местный эмир.
– Курс – зюйд-вест, – сказал Серов стоявшему у штурвала Олафу Свенсону. Тот плавно крутанул рулевое колесо, паруса на миг заполоскали, потом снова взяли ветер. Мальта медленно тонула за кормой, растворяясь в морской синеве; теперь бушприт корабля смотрел точно на юго-запад, где пряталась за солеными водами магрибская Тортуга.
– Сигнал!
Грохнула носовая пушка. Галеры флотилии поворачивались, ложились на курс, указанный флагманом; над «Святым Петром», где держал флаг командор Зондадари, вспухло облачко дыма, затем ветер донес звук выстрела. Серов довольно кивнул. За минувший месяц было потрачено много усилий, чтобы мальтийские союзники привыкли отвечать сигналом на сигнал. Всякая команда нуждалась в подтверждении – тем более что войско с ним шло изрядное, две тысячи бойцов и корабли с сотнями орудий.
На капитанский мостик поднялся Сэмсон Тегг, доложил, что людям Брюса Кука выданы порох, пистолеты и мушкеты, что они сидят в полной готовности и ждут. То была особая команда для спецзаданий из сорока корсаров; основой стала ватага Брюса, пополненная меткими стрелками. Про их задачу Серов пока не говорил никому.
– Ветер устойчив, – заметил Тегг, принюхиваясь. – Если бы не корыта этого Дадара, за двое суток дошли бы. А так ползем, как беременные черепахи.
– Не важно, за сколько дойдем, важно, что встретим, – возразил Серов. – Помнишь келью под дворцом магистра – ту, с картами и рисунками? Помнишь, о чем мы говорили?
– Такое я не забываю, клянусь троном Сатаны, – буркнул бомбардир. В самом деле, будучи человеком подозрительным, забывчивостью он не страдал и замечал любую мелочь. К людям Тегг относился так же, как чрезвычайные «тройки» сталинских времен: всякий был в его глазах виновен и обязан доказать свою благонадежность.
Они молча следили за юркими шебеками, за бригантиной, купленной Серовым в феврале, и за большими орденскими галерами. Там спустили в воду весла, по тридцать с каждого борта, и скорость флотилии увеличилась. Пожалуй, теперь суда делали пять или шесть узлов.