– Слышали… Ну и что? – спросил Брюс Кук.
– Они же не идиоты. Легко понять, что мы отличаемся от турок и магрибцев. Мы их враги.
– Рразррази меня грром! Ты можешь говоррить яснее, капитан?
– Враг моего врага – мой друг, – пояснил Серов и бросил взгляд на мавра. – Скажи, Абдалла, быстро ли разносятся вести в этих горах? – Он кивнул в сторону потока. – Знают ли про нас в этом селении?
– Да, дон капитан. Мне знакомы главный тропы, но есть другой, тайный, свой у каждый плэмени. Новост здэс лэтит как птица.
– Если так, идем туда, – Серов решительно кивнул в сторону ущелья с рекой. – Далеко ли это селение?
– Солнцэ будэт спускатся к гора, пока дойдем.
– Значит, впереди вечер и вся ночь. За это время я успею придумать какую-нибудь провокацию.
– Прр… Хрр… Это что такое, капитан? – поинтересовался Хрипатый.
– Способ стравить кабилов с турками и магрибцами. Ну, парни, вперед! В дорогу!
Повернув в каньон с уэдом, они шли до вечера. Ущелье и текущая в нем река постепенно делались шире, скальные стены уже не выглядели такими отвесными и недоступными, и, вглядываясь в них, Серов замечал то темный зев пещеры, то намек на тропинку, то нависший над пропастью карниз. У подножия гор росла трава и неизменные сосны, но ближе к вечеру появились оливы, дикие или окультуренные, сказать было трудно – во всяком случае, ухоженными они не выглядели. Затем на горных склонах возникло нечто похожее на поля – крохотные клочки земли, засаженные какой-то зеленью. То был уже явный признак обитаемых мест, как и стены из дикого камня, предохранявшие почву от сползания в ущелье. К полям тянулись довольно широкие тропы, и по одной из них, на высоте двух сотен футов, брели, под присмотром мальчишки, четыре козы. Завидев вооруженных людей, пастушонок заторопился, бросил свое маленькое стадо и исчез за скалами.
– Отлично, – молвил Серов. – Он их предупредит.
– Прредупредит, – заметил боцман. – И нам на головы сбрросят камни пополам с деррьмом.
– Пусть бросают, только не в нас, а в басурман. Искусство стратегии, Боб, в том и состоит, чтобы подставить под камень чужую башку.
– Ты капитан, тебе виднее, – проворчал Хрипатый и смолк.
Деревня открылась за поворотом ущелья. Она оказалась большой, как и предупреждал Абдалла, и походила на прочие селения кабилов, виденные Серовым: сужавшийся кверху конус из домов-ячеек, прилепившийся к склону горы и увенчанный широкой каменной башней. Плоские крыши нижнего яруса, до которых было футов восемьдесят, охватывала серая лента парапета, подобного крепостной стене, и за нею толпились сотни две или три народа, большей частью вооруженные мужчины. Одни поспешно вытягивали приставные лестницы, другие подносили связки дротиков и стрел, а третьи разогревали смолу в огромных чанах, готовясь поприветствовать гостей.