Проблема его группы заключалась в том, что ребята продолжали искренне верить в то, что служат в глубоко законсперированном подразделении ФСБ. Каждый из них рассчитывал, что за ними стоит одна из могущественных структур государства, способная вытащить своих людей из любых профессиональных сложностей. Очень не хотелось лишать их иллюзий и говорить о том, что уповать приходится лишь на собственные силы.
Оператор внимательно смотрел на Карася, ожидая от него приказа. Для него шеф – волевой человек, не знающий, что такое колебание; вот только как объяснить, что его голова буквально распухает от разного рода сомнений.
Разочаровывать Шелеста не хотелось.
– Павел Герасимович давно подъехал? – наконец обронил Толкунов.
– Все это время он был в ресторане.
– Вот оно как... И где же?
– Обедал в соседнем зале, – ответил оператор.
– Интересно, какой у него был аппетит, – Карась невольно усмехнулся.
Хотя, с другой стороны, ничего нового не произошло. Люди способны предать ближнего за сиюминутную выгоду, а что же тогда говорить о том, когда на кону стоит нечто большее, чем гнутый алтын. Да и не был Карась им особенно дорог. Так, некое пушечное мясо, которое не жалко разменять на горсть серебра.
– Я понял так… что встречу они согласовали накануне, и Павел Герасимович просто дожидался конца беседы, поедая свой кровавый стейк, чтобы после моего ухода подвести некоторый итог.
Шелест лишь пожал плечами. Чего же говорить об очевидном?
– Значит, они ждали моего последнего слова. Что ж, будет им последнее слово. Воспользуемся телефонным правом.
Вытащив из внутреннего кармана мобильный телефон, он быстро набрал номер:
– Владимир Васильевич?
– Я слушаю тебя Антоша, что там произошло?
– Модест Альфредович оказался не очень любезным.
– Насколько это серьезно? – прозвучал обеспокоенный голос.
– Настолько серьезно, что он надумал взять с меня штраф.
– Это плохо. – Карась даже представил, как Владимир Васильевич покачал ухоженной головой. – Он позабыл правила. Если человек с молодости не усвоил правила хорошего тона, то вряд ли научится этому в старости. Ты знаешь, что нужно делать?
– Да, у меня есть подходящее решение.
– Тогда приступай.
Отключив телефон, Антон Толкунов взял бинокль и поднес его к глазам. Двадцатичетырехкратное увеличение приблизило двух мужчин, стоящих на террасе. Они, казалось, стоят настолько близко, что до них можно было дотронуться рукой.
Один из них был Петр Герасимович собственной персоной: вальяжные жесты, гордо приподнятый подбородок. Он больше напоминал хозяина, чем обыкновенного посетителя, заглянувшего в загородный общепит, чтобы пропустить пару стаканчиков красного вина под хорошую закуску. Богатый интерьер ресторана со сложной лепниной на потолке и высокими колоннами, убегающими к небу, только добавляли ему величия.