Досада, смешанная с облегчением, затопила Китти. Найт не может ясно вспомнить, что произошло, и поэтому отнес появление ее и Битти вместе, на счет удара по голове. И ей пока не нужно объяснять ему.
Безусловно, она расскажет Найту обо всем, как только благополучно доставит его домой. Китти обняла его за талию. Он же обхватил ее рукой за плечи. Вместе, хромая и пошатываясь, они добрели до конца переулка, вышли на дневной свет и попали в умелые руки кучера Найта, который терпеливо дожидался их возле экипажа.
* * *
Вернувшись на кухню своего дома, Найт одной рукой налил кипящей воды в заварочный чайник, другой прижал холодный компресс к своей гудящей голове. Чайные листочки в чайнике начали неприятно кружиться, заставив его отвести взгляд. Мир вокруг него наконец-то перестал вращаться, но боль в голове только сейчас начала понемногу утихать.
Найт обернулся и посмотрел на свою покрытую грязью новобрачную. Она осторожно вытерла руки тряпкой, а затем этой же тряпкой попыталась промокнуть ужасные пятна на своем платье.
Он взял чайник и поставил его на стол рядом с ней.
— Боюсь, моя дорогая, нет никакой надежды на то, что платье можно спасти. Ты можешь с радостью выбросить его в мусорное ведро.
Найт был ошеломлен, увидев слезы в глазах жены, когда она посмотрела на него.
— Оно было таким красивым, — печально произнесла она.
Найт заморгал.
— Я думал, что ты находишь его ужасным.
У нее вырвался то ли смех, то ли рыдание.
— Нет. Я никогда не считала его ужасным. Это было самое прекрасное платье из тех, какие я когда-либо носила.
Осторожно, стараясь не наклонять голову, он сел рядом с ней.
— Беттина, я не понял ни одного слова из того, что ты сказала.
Она посмотрела в сторону, затем опустила взгляд вниз.
— Мистер Найт, я…
Он положил свои руки поверх ее.
— Пожалуйста, не называй меня больше так.
Удивившись, она подняла на него глаза. Ресницы девушки были влажными и склеившимися, а ее карие глаза казались огромными на грязном личике.
— Как же мне называть вас, сэр? Вы говорили, что я не должна звать вас по имени, которое получили при крещении.
Найт вздрогнул при этом напоминании о собственной помпезности.
— Не представляю, почему я считал, что это имеет значение. Зови меня так, как хочешь. Хотя, я предпочел бы не откликаться на «Альфи», если не возражаешь.
Она так печально улыбнулась, что у него внутри все перевернулось.
— Тогда я буду звать тебя просто «Найт». Это тебе подходит.
— Не Альфред Одиозный? — Его поддразнивание не вызвало того эффекта, на который он надеялся. Ее лицо снова стало печальным.