— Да, — пробормотал я, — должно быть, произошло нечто такое…
— Помнишь, когда мы оборонялись от волкопауков, — сказала она, — как мы тогда отлично сработали на пару. Ты сразу понял, что и как нужно делать, ты был таким умным, подсказал мне, в кого мне лучше всего превратиться, а затем еще и подыграл, показав одновременно храбрость и ловкость. Мне очень понравилась твоя реакция, и на душе у меня было так легко. А до этого моя душа мало что ощущала. А потом ты сказал, что у меня действительно есть душа, хотя в пылу битвы мы как-то позабыли об этом. А как мы улыбнулись друг другу, помнишь? До этого я никогда не улыбалась мужчинам просто так. Да и тот, кто не рассматривал мое тело, и тоже мне не улыбался. Да мы стали без слов понимать друг друга. Для меня это было так волнующе. Такое приятное чувство. Может быть, это вовсе и не любовь! Должна признаться, что опыта у меня в этой области не слишком много.
А, она, можно сказать, тоже была отчасти невинна. Если брать время, то она была относительно него стара, но относительно любви она была юная. Это несколько убедило меня. Нет, мне действительно нужна жена.
— Хорошо! — сказал я демонше, — я женюсь на тебе!
Конечно, я не был уверен, что поступаю должным образом, поскольку знал о том положении, которое запрещало отношения царствующих особ с демонами, но ведь Дана столько сделала для меня и заслуживала награды.
— Спасибо, Хамфри! — радостно воскликнула Дана, — ты не будешь против, если я тебя сейчас поцелую?
— Ничего, давай! — грубовато сказала ей молчавшая до сих пор Марианна. Она, конечно, отказалась стать моей женой, но было понятно, что ее чувства ко мне продолжали давать о себе знать. Я сразу засмущался.
— Ничего, — пробормотал я, — заявляю о нашей помолвке и обручении.
Дана подошла ко мне и положила мне на плечи свои руки. Она была выше меня ростом, как и Марианна. Наклонив голову, она приблизила свои губы к моим, а потом поцеловала меня. Вот это было да! Мне приходилось целоваться с Марианной и мне нравилось это делать, но только теперь я понял, какими неумелыми, доморощенными были наши поцелуи. Поцелуй Даны был, что называется уже отработан практикой. Возможно, любовь действительно для нее была чувством неизведанным, но зато ее физически аспект был как бы водой, в которой эта демонша чувствовала себя рыбой. У нее, как я убедился, были не только мягкие и сочные губы, но еще и язык, и я даже не подозревал, что им тоже можно пользоваться при поцелуе. Во время поцелуя она тесно прижалась ко мне всем телом, отчего я сразу вспотел. Я уже начал понимать, что это будут действительно королевские удовольствия. Так что мои сомнения стали постепенно рассеиваться.