— Стоп, стоп! — прервал Егор жену. — Про Карла Двенадцатого знали только я и Людвиг Лаудруп. Нам об этом неприятном происшествии рассказал в городе Охотске таможенный поручик Рыжов. Откуда о ранении шведского государя известно тебе, моё сердечко? Я ведь не обмолвился ни единым словом…
— Конечно же, от Герды Лаудруп. Нет, Людвиг здесь не при чём…. После того, как наш «Александр» ушёл в японскую Иокогаму, «Орёл» ещё целую неделю простоял в бухте Охотска. Команда фрегата неоднократно сходила на берег, многие шведские моряки за время нашего плавания неплохо выучили русский язык, а в маленьких провинциальных городках очень любят обсуждать всякие слухи, особенно вздорные. Шведы всё услышанное передали Гансу, а он на давешнем празднике, слегка подвыпив, поделился с Гертрудой…
После пятиминутного молчания Егор попытался подвести некоторые предварительные итоги:
— Получается, что мы с тобой, душа моя, дутые Властители Аляски?! Нет у нас за плечами крепкой и многочисленной элиты…. О чём думают наши крепостные мужики, русские солдаты и матросы и как они видят своё будущее — полностью неизвестно. Аналогичная история и со шведскими соратниками…. Вот, Саня, попробуйка поставить себя на их место! Чего бы ты хотела, о чём бы мечтала?
— Я?
— Ты, радость моя, ты! Ну, подумай, пожалуйста, дорогая! У тебя же такая богатая фантазия…
Сашенция не заставила себя долго просить, манерно подперла подбородок острым кулачком и, задумчиво прикрыв небесновасильковые глаза, принялась важно и доходчиво вещать:
— Допустим, только на пару минут, что я — русский крепостной мужик. Только не совсем обычный крепостной, а уже постранствовавший по миру, за время долгого плавания грамоте обученный, немного — иностранным языкам…. Что же я хочу от своей дальнейшей жизни? Тут возможны два варианта. Первый: я очень люблю Россию, у меня там остались обожаемая жена и маленькие ребятишки. Тогда мне сподручней всего — высадиться гденибудь южнее городка Охотска. С золотом, понятное дело, да и с документами какиминикакими. Откуда документы? Не смеши меня Саша, это совсем несложный вопрос! Взять того же Антипа Ерохина, который полтора года проходил денщиком у подполковника Ухова. Ванька, добрая душа, Ерохина грамоте знатно обучил, а у самого Антипа имеется природный талант к рисованию и каллиграфии. Так что он любую грамоту тебе нарисует за полчаса. Например, мол, отряд донских казаков направляется в Сибирь — на предмет поиска дельных мест для массового переселения, подпись — казачий атаман такойто…. Печать? Да любой маломальски умелый краснодеревщик по подробному рисунку тебе вырежет печать любой сложности, хочешь — из дерева, хочешь — из коровьего копыта. Документы, кстати, потом можно и сменить. За деньги, естественно…. Дальше тоже нет ничего сложного. Например, пользуясь золотом, привезённым с собой, заделаться — за годдругой — успешным сибирским купчиной, и уже в таком статусе въехать в центральную Россию…. Ладно, вариант второй: ничего меня не держит в России! Тогда можно, если деньги позволяют, купить — всё в той же Аргентине — приличную асьенду. Чем не вариант? Только вот есть одна закавыка: эти князья Меньшиковы, которым надо прислуживать, понимаешь! Горбаться на них, высокородных, добывай золото для всяких царей, королей и самураев…. Вот взяли за первый сезон — с Божьей помощью — пудов пятьдесятшестьдесят золотосодержащего песка. И что? Половина золота (слухи об этом уже сейчас ходят!), отправится в Японию, другая половина — достанется шведам. А как же я? Объясняет начальство, мол, для личных нужд золотишко будем добывать только годика через дватри. Потом обязательно дадут волю вольную и заплатят сполна? Если, конечно, к тому времени не помрёшь…. Да и сколько заплатятто эти скряги Меньшиковы? Не, наверное, маловато будет, не хватит ни на дельную асьенду, ни на капитал купеческий…. А вот же оно — золото, не погруженное ещё на корабли, лежит себе на бережку! Тут подумать надо малость, покумекать чутьчуть! И лучше это сделать заранее…. Может, прямо сейчас стоит вдумчиво переговорить с бывшими солдатами Александровского полка и с корабельными матросами? Они ведь тоже ребята небогатые, судьбой обиженные…