- Наклон листов делает корпус непробиваемым, - хмуро сказал изобретатель. - Пули да и снаряды будут рикошетировать.
Потрогав листы, Аршинов убедился, что они из фанеры, но какое это имело значение?
- Здорово! - только и сказал восхищенный конструктор.
Вернувшись в КБ, Аршинов быстро составил заключение: предложение Чиганкова оригинально, полезно, его необходимо принять и внедрить в производство.
Поздняков, нацепив золотое пенсне, прочитал заключение, бегло взглянул на эскиз корпуса, потом - более внимательно - на Аршинова.
- Вы серьезно так думаете?
- А что же тут несерьезного? Важное, талантливое изобретение.
Поздняков снял пенсне, почесал пальцем высокий лысоватый лоб.
- А вы посчитали, насколько при такой форме корпуса увеличиваются вес танка и расход брони?
- Но ведь одновременно увеличивается свободный объем внутри корпуса. Особенно в носовой части.
- А зачем, простите, нужен этот объем?
- Можно дополнительно разместить боекомплект, - начал сердиться Михаил. - Или топливный бак. Не в этом же дело.
- А в чем же?
- Броневые листы расположены наклонно под острыми углами. Башня коническая. Пули и снаряды будут рикошетировать.
- Кто вам это сказал? Изобретатель?
- Это даже дураку ясно.
- Вам, может быть, и ясно, не спорю. А я, как инженер, хотел бы знать, что, почему и насколько.
Михаил замолчал, сурово насупившись. Поздняков спокойно поигрывал пенсне.
- Вы подумали о том, что это… предложение потребует перестройки всей технологии производства корпусов? Новой оснастки. Наконец, новой компоновки танка. А в чем выигрыш?
- Я уже сказал, в чем.
- Расход брони из-за этих широких передних листов… и ненужных фальшбортов возрастет минимум на двадцать пять - тридцать процентов. Увеличится вес танка, придется создавать новые агрегаты трансмиссии. Технология производства усложняется. Вероятность рикошетирования количественно не определена и не доказана. И такое заключение… Инженер должен уметь считать, Аршинов.
- Сами считайте. Мне, как дураку, и так все ясно.
- Вам зря выдали диплом инженера, Аршинов.
- Я не инженер, а техник. А вы не имеете права… оскорблять. Я…
- Ах, извините, любезный. Я совсем забыл. Вы же только занимаете должность инженера. Ради бога, извините. - На холеном лице Позднякова появилась весьма любезная улыбка. - Вы свободны, голубчик. Можете идти.
* * *
Примерно через полчаса Аршинова вызвали к Полянскому. Главный конструктор Анатолий Викентьевич Полянский был красивый старик, типично профессорского вида - крупный, полноватый, с седой бородкой клинышком и розовыми, слегка обвисшими, всегда гладко выбритыми щеками. Говорил он негромким мягким голосом, уснащая речь витиеватыми и полузабытыми старомодными оборотами.