«Что же я за человек? — мысленно упрекнул себя Майлс. — Что же я за мужчина? Неужели я всего лишь полный идиот? Неужели я один из тех, кто тщетно пытается создать что-то важное и полное смысла лишь для того, чтобы выделиться среди себе подобных? Неужели мне до сих пор не ясно, что пора сделать решительный шаг и взять на себя ответственность — связать свою жизнь с женщиной, которую я полюбил с первого взгляда? Если этого не сделать прямо сейчас, тот ночной кошмар когда-нибудь станет моей реальностью».
— Мэрилин, послушай меня, — обратился он к ней. Взяв ее за плечи, Майлс заглянул в ее залитые слезами глаза. Никогда еще он не видел ее такой красивой и в то же время такой хрупкой и уязвимой. Посмотрев ей в глаза несколько секунд, он готов был поклясться, что она все поняла.
— Никаких споров, — прошептал он ей на ухо. — Никаких дискуссий. Я сейчас же позвоню Ригли, отдам ему распоряжение и договорюсь о встрече у Часовни на Вересковом Холме!
На долгий миг Мэрилин перестала плакать и посмотрела на Майлса нежными, полными счастья глазами.
Этот миг Майлс мог смело записать в топ-лист десяти самых восхитительных моментов своей жизни.
Мистер Маккиннон никогда в жизни не бывал в Шотландии. Ближайшим к Европе местом, куда ступала его нога, был штат Пенсильвания.
Блестящая идея построить свадебную часовню в шотландском стиле и получить лицензию на право заключения браков принадлежала его сыну и невестке. Они провели в Великобритании медовый месяц и решили, что такая шотландская фишка будет хорошим капиталовложением. Деловое чутье их не подвело.
Маккиннон не мог не признать, что тематически оформленное место для венчаний приносило достойный и, что немаловажно, стабильный доход. Дополнительные (и едва ли не большие) суммы он получал, давая напрокат шотландские юбки-килты, береты и шали. Причем возможность не регистрировать эту статью дохода в налоговой декларации особо согревала его душу. Ну а, кроме того, свою лепту в процветание семьи Маккиннонов вносили сувениры вроде пледов и свадебных альбомов с клетчатыми обложками из шотландки.
Отдельным бонусом для себя Маккиннон считал то, что его жена, наконец, оказалась при деле. Она всю жизнь, с юности, мечтала выступать на сцене, и лицензия на проведение свадебных церемоний в их часовне дала ей, наконец, такую возможность.
Сам Маккиннон был человеком серьезным и пунктуальным. Он любил, чтобы его корабль отправлялся точно минута в минуту. Но на этот раз все пошло как-то не слава богу. Очередная парочка романтически настроенных идиотов-полуночников позволяла себе опаздывать. А время, между прочим, — деньги. А время Маккиннона, да еще ночью, — это большие деньги. Ничего, он все это впишет в их счет (