— Я все прекрасно понимаю, дорогой. Теперь я легкая добыча, неподвижная мишень, а мое состояние окажется предметом торга и дележа при разводе, но… мы ведь любим друг друга. — С этими словами Мэрилин томно закрыла глаза и откинулась на красные атласные подушки.
У Майлса было много женщин, с которыми он встречался, спал, занимался сексом, иногда просто имел их, если не использовать более грубых слов, но никогда еще до сих пор он не занимался любовью. Тело Мэрилин казалось ему продолжением его собственного тела, он покрыл всю ее поцелуями, ему казалось, что он оглушает каждую ее клеточку, каждый дюйм ее великолепной кожи. Когда их губы встретились, их души соединились, как в медленном чувственном балете, и унеслись куда-то во Вселенную, где, оказавшись в невесомости, можно, наконец, полностью раствориться друг в друге.
Час проходил за часом, а они все не размыкали объятий, жар их тел поднимал их все выше, и в этом космическом полете плоти и души Майлс почувствовал себя другим человеком, преображенным и переродившимся.
Ночные кошмары, чувство пустоты и одиночества — всему этому пришел конец. Все, что тяготило его в жизни, было сметено бушевавшим огнем их любви. Освободившись от множества навязанных ему оков, отбросив от себя все лишнее, Майлс почувствовал, что его жизнь вновь обретает смысл.
Он без труда сформулировал для себя эту новую цель своей жизни: лелеять и защищать будущую мать своих детей, краеугольный камень его новой семьи. И как он раньше этого не понимал! А затем — тут его мечты простерлись далеко в будущее — с годами он положит начало новой династии, основанной на вечных, непреходящих ценностях: любви, доверии и достоинстве. Мэсси, Мэсси и Мэсси, доктора юридических наук.
За окном играл миллионами огней ночной Лас-Вегас, словно только что родившаяся маленькая Вселенная.
Майлс ощущал, как с ним одно за другим, сменяя друг друга, происходят чудесные превращения. С каждым из них он все больше менялся. Ему казалось, что сама его душа была выстирана, отбелена, досуха отжата и выглажена. Он… словно заново родился. Судьба давала ему второй шанс построить свою жизнь по-иному, наполнив ее смыслом.
— Честное слово, я ненадолго, — пообещал он, поспешно набрасывая на плечи несколько помятый после вчерашнего ужина пиджак. — Понимаешь, это не просто работа. Это особый случай. Я должен быть там, где меня ждут.
— Я буду скучать по тебе, дорогой, — со вздохом сказала Мэрилин и, не вставая с шикарного ложа для новобрачных, послала направлявшемуся к дверям Майлсу воздушный поцелуй.